— Спасибо.

— Но Ева, мне кажется, что ты сейчас совершаешь ошибку, не верь людям. Послушай, этого учёного из Сферополиса звали Брайн Браун?

— Да, а его дочь — Элизабет.

— Я просто поверить в это не могу! Это же и есть муж и дочь Евы-Анжелики!

— В глубине души я это уже знала, когда ты закончил рассказывать свою историю. Ты должен сказать Еве-Анжелике, что Элизабет сейчас здесь.

— Да, ты права! Тем более, что её заперли в клетке.

— Что?!?!?

Робби закрывал уши руками, потому что не мог больше слышать жутких криков Элизабет, которые, казалось, длились бесконечно. Она вопила и стонала, и плакала, и умоляла так, как будто с неё заживо снимают кожу, а затем отрезают куски от живой оголенной плоти.

— Поначалу процесс преобразования намного более болезненный и длится дольше, — пояснил ему Александр, который обнимал девушку, но помочь ей никак не мог. — Когда организм привыкает, то на всё про всё уходит лишь пара минут, хотя боль остается по-прежнему адской. Но когда знаешь, чего ждать, то вынести это почему-то легче.

— И сколько ей ещё придется мучиться? — спросил Робби. На глазах его выступили предательские слезы, которые он пытался незаметно стереть рукавом.

— Всё зависит от её организма, для каждого человека время индивидуально. Но думаю, ещё несколько минут.

— Почему ты сразу не дал сыворотку? Я мог бы принять её вместо Лиззи и отдать ей своё ПФУ!

— Об этом я не подумал. Но я надеялся, что зверолюди принесут нам фильтр и мне в принципе не придется доставать сыворотку. Я не хотел подвергать Элизабет этим ужасным мучениям. Мне жаль, что пришлось это сделать, но это всё же лучше, чем смерть.

— А мне кажется, что ты просто не хотел делиться тем, что и самому могло бы пригодиться!

— И это мне говорит человек, который не переставал дышать воздухом, глядя как его любимая девушка задыхается и умирает.

— А что я должен был сделать?!? Отдать ей своё ПФУ?!? Задохнуться самому вместо Лиззи?!?

— Если бы ты правда любил её, то так бы и поступил, не раздумывая!

Робби промолчал и лишь полными ненавистью глазами посмотрел на Александра. Крики Элизабет действительно пошли на убыль через несколько минут, а потом она стихла и осталась лежать в объятьях Александра, неподвижная и бледная. Через секунду девушка открыла глаза, полные только что пережитой боли.

— Спасибо, — чуть слышно прошептала Лиззи, когда её взгляд встретился со взглядом Александра.

В этот момент Робби почувствовал себя лишним и никому больше не нужным.