— Служанке надо платить, — отмахнулся уже не мой любимый мужчина.

— А эта детей нарожает, или ты не будешь к ней ходить? — в голосе зазвучала надежда.

— Что же я жену буду внимания лишать? — прозвучал железный аргумент.

— Подожди, но ты сказал, что купил её, — произнесла вопрос дрожащим голосом, — значит, она раба? Зачем тогда на ней жениться, ей и так можно не платить.

— Она иномирянка, — неохотно сообщил Торион, — и я обязан жениться, не пропадать же деньгам.

— Иномирянка? — женщина обернулась и с любопытством уставилась на меня. — Давай отпустим её, а… Отвези, где взял.

— Не надо, где взял, — подала я голос, — но если вы меня вернёте к любому космопорту…

— То тебя посадят, — перебил меня Торион.

— Почему это? — удивилась я.

— В зеркало на себя посмотри, — напомнил он мне, и я поняла, о чём он.

— А что с ней не так, а, Торион? — как-то очень живо заинтересовалась Заруня. — Почему её должны посадить?

— Не твоё дело, женщина, — вдруг рыкнул мужчина, и она как-то разом сжалась. — Готовь её к ритуалу. Чтобы она к вечеру готова была.

— А ты уверен, что она чистая? — вдруг выпрямилась Заруня. — Я бы от иномирянок такого не ожидала.

— Это её проблемы, если она грязная, топь её не выпустит, — бросил он через плечо и, подхватив младшего на руки, стал подниматься на крыльцо.

— Какая топь, — переполошилась я, — не хочу никакой топи.

— Раньше надо было думать, — как-то зло рассмеялась Заруня, — когда к чужому мужу лезла.

— Да на нём что, клеймо стояло? — возмутилась я. Лезть в какую бы то ни было топь, решительно не хотелось. — Откуда я знала, что он твой муж?

— Не оправдывайся, мне всё равно, вылезешь из топи, тогда поговорим, а нет…, что на тебя тогда слова лишние тратить, — женщина развернулась и ушла, оставив меня стоять посреди двора.

«Вот влипла, так влипла, — подумала я. Теперь даже перспектива стать рабыней-наложницей пугала не так. А гнездо дракона, где кормили мясом и давали валяться на кровати сколько хочешь, казалось райским уголком. — Вот что мне делать?» — я даже постучала себя по лбу, но ничего путного не придумала.

— Тётенька, — позвал меня кто-то из-под крылечка, — а ты, правда, иномирянка, — на меня смотрели круглые зелёные, как у матери, глаза старшего сына Ториона.