Габус только больно тыкает меня в бок, но хоть с размаху не колотит. Однако такую мелочь я переживу. Гадкий мужик и не думает отставать, продолжает дёргать меня всё сильнее и сильнее, иногда больно щипая за все места, что попадаются ему под руки и, наверно, оставляя синяки.

«Вот сволочь, — думаю я со злостью, — чтоб у тебя всё отсохло». Он явно пока не догадывается на кого напал, стараясь отцепить меня, потому что я, словно кошка, которую напугали псы, вцепилась намертво и не собиралась поддаваться. Внезапно при очередном рывке я услышала едва слышный треск и почувствовала, что бревно начинает терять устойчивость. Сначала почти неощутимо. Но Габус, гад, словно заведённый, продолжает испытывать моё прибежище на прочность. И та начинает подводить. Вскоре жалобный треск слышит и он, а потому удваивает усилия, понимая, что победа близка. Но получается всё немного не так, как этот стратег придумал. Очередной сильный рывок, столб трещит, надламываясь, словно подпиленный кем-то, я не удерживаюсь и лечу вместе с деревянным бревном прямо на Габуса.

— А-а-а…, — орёт тот, и вместе со мной, стараясь удержаться на ногах, отпрыгивает на три шага назад, но, всё же потеряв равновесие, начинает заваливаться, сбивая точным ударом амбала с ног.

Тот, не ожидая такой подставы от хозяина, летит носом вперёд прямо под ноги Ториону, который сначала отскакивает, но быстро сориентировавшись, что враг повержен, наступает ему на руку с мечом и упирает своё оружие противнику в основание шеи.

Я отпускаю, наконец, спасшее меня бревно и пытаюсь встать. При этом без зазрения совести топчусь на круглом пузе работорговца. Тот подозрительно молчалив, лишь, только когда видит моё лицо, спрашивает странно охрипшим голосом.

— Ты что пожелала, зараза?

Я вспоминаю своё послание и беспечно пожимаю плечами.

— Тебе оно не надо. Меняй род деятельности.

Мужик стонет, глаза его сверкают бешенством, я понимаю, что ещё секунда и меня начнут убивать, потому быстро сползаю с гостеприимного живота, встаю и бросаюсь к Ториону. Он осматривает меня подозрительным взглядом.

— Прости, не удержалась, — пытаюсь объяснить я свою боевую раскраску, твёрдо уверенная, что обзавелась вторым пятном, так как щёку покалывает.

— Давай быстро на Верга, — командует он мне.

— На кого? — уточняю я.

— На коня садись, — повторяет он, продолжая удерживать амбала и не спуская взгляда с Габуса. Тот уже немного оклемался и встал на колени, правда, руки с пола не убрал. Так и стоит, собираясь с силами.

— Торион, — шипит, брызгая слюной, — тебе это так не пройдёт, это воровство.

— Кто сказал? — вопрошает мужчина, достаёт из бокового кармана куртки металлический кругляш и кидает в работорговца. — Будем считать, что я её купил. Лежи! — рявкает на зашевелившегося амбала и сильнее придавливает того кончиком меча. На шее у поверженного врага проступает кровь, и он затихает. Разворачивается и смотрит на меня голубыми глазами. — Ты чего стоишь, садись на коня.

— Я не умею, — шепчу я, боясь подойти к грозной коняке.

— Ты откуда? — в его глазах мелькает удивление.

— С Ириладии, — поясняю я, — второй сектор, — уточняю зачем-то.

— Это где? На севере, что ли?

— Нет, эта другая планета, — пытаюсь объяснить, но тот уже потерял интерес.