— Годится,— обрадовался Машеров, но, когда увидел коричневый тоненький кусочек дерева, горестно вздохнул. Такой крохой здесь ничего не сделаешь…

Пленные сразу смолкли, раздумывая, чем открыть окно. Поезд, то набирая скорость, то останавливаясь, неумолимо шел вперед. Все знали общее направление его движения, однако никому не было ведомо, куда конкретно их везут. Солдат, который предложил негодную деревяшку, неожиданно возбудился:

— Ничего лучшего нет, чем мои сапоги…

Даже в такой тяжелой обстановке пленные рассмеялись. Солдат обиженно пробубнил:

— Дело предлагаю, а они зубы скалят.

Он тут же снял правый сапог и передал Машерову:

— Бери и надевай на руку,— решительно заявил солдат.— И бей сколько будет силы по крючку.

Машеров так и сделал. Он несколько раз стукнул прочным с подковой каблуком по защелке. Она стала понемногу отходить, и вдруг окно совсем открылось. Пленные сначала обрадовались, но потом насторожились. Прошло некоторое время и стало темнеть. Все вопросительно смотрели друг на друга и молчали, ожидая чего-то.

— Будем прыгать! — воскликнул Машеров и, не дав опомниться остальным, полез в щель. Ему начали помогать другие. Уже опустившись ногами вниз, с внешней стороны вагона, он опять крикнул:

— Убегайте, товарищи! Прыгайте, друзья! Мы еще повоюем!..

Последние слова заглушил грохот поезда. Неизвестно, сколько человек последовало его примеру.

…В сторону Вильнюса прогрохотал грузопассажирский эшелон. Когда его последний вагон с пулеметной вышкой скрылся за поворотом, с земли поднялся человек. Был он высок ростом, худощав, молод. Поднялся, но вскрикнул от боли. Прыжок из оконца товарняка в темень душной июльской ночи не прошел бесследно — на ногу не ступить… Человек выпрыгнул на полном ходу из поезда не потому, что не мог дождаться очередной станции. Конечной остановкой для «пассажиров» товарных вагонов был фашистский концлагерь. Поезд вез туда несколько сот военнопленных. Их ожидали кого смерть, кого каторжные работы в рудниках. А смельчак, совершивший побег со смертельным риском, хотел жить и бороться. Звали его Петр Машеров».

Сам Машеров в автобиографии лаконично писал: «В Отечественную войну был около ст. Пустошки, пробираясь через линию фронта, попал в окружение, находясь с 51 корпусом, попал в плен 27.7.41 года. При отправке в Германию 31.7.41 года бежал с поезда, не доезжая Вильно».

Пробираясь глухими дорогами и тропинками оккупированной Литвы, минуя населенные пункты, он с большим трудом добрался до Белоруссии, а потом — в Россоны. Осмотревшись, Машеров устраивается счетоводом в нераспущенный фашистами колхоз «Россоны» и одновременно преподает физику и математику в местной школе. Однако главное внимание патриотически настроенный комсомолец направляет на создание реальной силы сопротивления оккупантам. Он ведет тайные переговоры с коллегами по работе, бывшими учениками, встречается с молодежью Россонского района. Цель одна была — образование подпольных ячеек и групп. Стремление Машерова находило широкую поддержку среди комсомольцев и молодежи, всего населения. Вскоре образовался костяк Россонского подполья. В его число входили Петровский Сергей Борисович, Езутов Виктор Савельевич, Ефременко Владимир Александрович, Михайловская Мария Михайловна, Шаблов Владимир Александрович, Бондарев Кирилл Анисимович и другие.

Подпольщики начали собирать оружие и патроны, писать и распространять листовки со сводками Совинформбюро, готовить и осуществлять диверсии против врага, выявлять надежных людей и расширять сферы своей деятельности. Организовались подпольные группы в Альбрехтове, Клястице, Соколище, Ровном Поле, Миловидах, Юховичах, Избище и других местах. После встречи Машерова с секретарем Россонского подпольного райкома партии Варфоломеем Яковлевичем Липенко, человеком опытным и хорошо знающим местные условия, сопротивление оккупантам резко возросло. «Подобрав необходимых людей и накопив определенное количество оружия и боеприпасов,— отмечается в документе о деятельности Россонской подпольной комсомольско-патриотической группы,— организационно укрепившись, подпольная группа переходит к открытой борьбе, устраивает засады и диверсии. Членами подпольной группы сдерживались заготовки и отправка к железной дороге хлеба, мяса, масла и других продуктов и фуража, изъятых немцами у населения. С помощью жителей Россон было уничтожено около тысячи тонн картофеля, выведена из строя электростанция, взорван мост в Россонах и другое».

Подпольщики усиленно продолжали сбор оружия и боеприпасов. Например, Шалашинская группа достала различными путями два ручных пулемета, пять винтовок, несколько ящиков пулеметов, лент с патронами и десятки гранат. Много винтовок, гранат, патронов добыли также патриоты деревень: Миловидова, Альбрехтова, Клястиц, Соколищ. Члены подпольной группы, работавшие в Россонской больнице, тайно собирали и накапливали медикаменты, перевязочные материалы, мед-инструменты и прочие лечебные средства. Подпольщики усилили обучение владению оружием, организации подрывного дела, оказанию первой медицинской помощи, ведению боя и многому другому. На конспиративных квартирах Машеров проводил заседания группы или комсомольские собрания, на которых разрабатывались планы борьбы с оккупантами, давались конкретные задания членам подпольных групп.

Чаще всего собирались в квартире Петровских. В целях маскировки заводили патефон, танцевали или играли в карты и ставили на стол самогонку и закуску, делая вид, что идет пирушка.

Строгая конспиративность являлась важнейшим условием и принципом работы подпольщиков. Машеров очень строго следил за этим. Чтобы обезопасить родных и знакомых, многие подпольщики взяли себе клички. Машеров стал называться «Дубняком», один из активнейших подпольщиков Владимир Хомченовский — «Вороном».