– Мне интересно. Подожди!

– Пошли, пошли. На горшок и к знаниям!

Следующая пара, как раз, моя нелюбимая химия. Надя-то к знаниям вон тянется, пишет. А я? С ума схожу потихоньку. Десантник, милиционер. Вот откуда такие мускулы. Это вам не стриптизёр и даже не бодибилдер. Настоящий мужчина. Воин. Нет, Митенька, всех поголовно ты не соблазнишь, и не мечтай. Такого, как он – ни за что. Интересно, понравилась ему Надя? И как она себя с ним держала? Как со мной, как со всеми, или иначе? Я знаю, грубость у неё напускное, маска. Конечно, не станет она грубить при таком парне. Не выдержал, наклонился к ней, шепчу:

– Ты ещё пойдёшь?

А она мне, чуть ли не в слух:

– Куда? В туалет?

– Издеваешься?! В больницу.

Она как давай хохотать. Я чуть под парту не залез. Думал, нас сейчас выгонят. Не выгнали, но назвали сладкой парочкой и рассадили. Я покорно перешёл на другое место. А всё-таки, пойдёт или нет? И позовёт ли с собой? И если позовёт, ведь надо признаться, я очень хочу, чтобы позвала, идти, или нет? Эх, кого я обманываю? Не то, что пойду – побегу со всех ног. К чёрту всё. И Митины теории и Аркашины предубеждения и мои благие намеренья. Я хочу его видеть. Его плечи, руки, глаза. Хочу сидеть у его постели и слушать, раскрыв рот, истории о том, как он в армии служил. И мне больше ничего не надо. Разве я посмею сунуться к нему с лаской или поцелуями? О, как сладко было бы его целовать! И гладить волосы, спину, лицо, как сегодня во сне… Звонка не слышал – провалился в грёзы. Очнулся от того, что Надя кричит. Вернее просто от того, что кто-то кричит, не сразу понял, что это Надя. Каким-то визгливым, совершенно неестественным голосом.

– Что ты сказала, сука, повтори!

И не успел никто опомниться, она набросилась с кулаками на одну из наших девчонок. Та визжит, отбивается, как может, а Надя, серьёзно так, её колотит. Химичка испугалась: «девочки-девочки», «перестаньте-перестаньте» – какое там! Несколько человек их кинулись разнимать – бесполезно. Надька прямо озверела. До меня не сразу дошло, что нужно вмешаться. Ухватил её сзади за локти, стал оттаскивать.

– Пусти, я убью её, суку!

Вывернулась и меня ещё по уху огрела. Тогда только успокоилась.

Прибежал охранник. Надю отволокли к директору. Потом ту девочку пригласили, и половина группы двинулась в том же направлении. Меня все спрашивают, что случилось, а я не то, что ответить, вообще опомниться не могу. Из разговоров возле директорского кабинета, худо-бедно выяснилось, что та девица, когда меня отсадили, что-то обо мне сказала, или о наших с Надей отношениях, какую-то, вроде бы, гадость. Минут через пять в кабинет стали вызывать свидетелей, но меня почему-то не пустили. А ещё минут через двадцать, та девочка вышла вся красная, с огромным фонарём под глазом и злобным выражением лица. Подружки к ней кинулись: «ну что?!»

– Ничего, – ответила она, прожигая меня ядовитым взглядом, – её из колледжа выгоняют.

У меня внутри всё перевернулось. Я выбежал на улицу, лихорадочно отыскивая кнопку автоматического набора. Отец приехал через полчаса. Надя от директора ещё не выходила. По слухам, вызвали милицию, её родителей и родителей девочки. Я кинулся к нему, обнял, не удержался и заплакал. В первый раз за много лет. Сказалось напряжение последних дней, сегодняшнее недосыпание, и от этого события стресс стал последней каплей.

– Папа! Надю из колледжа выгоняют!

Он утешил меня, успокоил. Погладил по голове, как в детстве. Руки у него такие тёплые, мягкие. Как я люблю его! Милый мой папа! Сказал, что сейчас всё выяснит и пошёл в директорский кабинет.

Явилась милиция, но довольно быстро уехали. Прибежала разъярённая тётя, не составило труда догадаться, чья это мама – взрослая копия нашей пострадавшей. Надину маму я видел до этого всего один раз, она тоже приехала. Увидела меня, подошла.

– Что у вас случилось? Где Надя?

Я не знал, что ей ответить, пожал плечами и молча кивнул на дверь, откуда Надя за всё время так и не показалась. Распяли там её, что ли? Закончилось всё часам к пяти вечера. Сначала вышла Надя. Из наших почти никого не осталось, только девочкины подружки и я. Когда она вышла, все кинулись к ней. «Ну что?!». Кто-то из них даже выпалил: «Отчислили?» – «Пошла ты!» – ответила Надя, взяла меня за руку, вывела на крыльцо, где жадно закурила. Мне не оставалось ничего, как только повторить за нашими девушками: