— Что, что… Не надо было связываться с этим Николаем, сейчас бы не страдал, — не упустил я возможности поддеть, — как тебе вообще пришло в башку согласиться?

Игорь буркнул:

— Вот так… объяснял же, что он меня обманул. Сказал, что кольцо в склепе.

Я поморщился: нет, приятель меня не понимал. Что забрать кольцо из склепа, что из могилы — большой разницы нет.

Но Макаркин не согласился:

— Глупо класть ценности покойникам. Старуха точно не в себе была, когда велела так сделать.

— Так это Мельникова! А ты откуда знаешь?

Ах, как он сомневался! Морщился, кривился и поджимал губы, никак не мог решиться приоткрыть тайну, потом махнул рукой — ладно!

— Перстень отвечает на вопросы. Подумаешь что-нибудь — и приходит ответ. Или сон, или картинка, или подсказка всплывёт, или ещё что-то… способов много.

Об этом я знал, но изобразил удивление, стал выпытывать подробности. Макаркин нехотя рассказал, что у Мельниковой есть дочь, которой старуха хотела передать силу. А та отказалась. Николай узнал, что Клавдия умерла, приехал и просил продать перстень. Дочь его обманула: сказала, что оставила кольцо себе. Николай почему-то не поверил и подкупил кого-то из местных, чтобы тот проследил. И вуаля! Человек заметил, как дочка, таясь, надела перстень на палец покойнице. Николай решил подождать — теперь-то кольцо никуда не денется — и потом забрать его.

— Но это всё цветочки. Мне теперь что делать? — вздохнул Игорь.

— Давай подождём. Ну кто этот Николай? Обычный мужик — не криминальный авторитет. Думаешь, у него возможности, как у Вито Корлеоне?

— А кто это?

— Никто, проехали.

— Карлесоне или не Карлесоне, а к тётке кто-то заявился и про меня спрашивал.

— Мы его перехитрили, здесь он тебя и за год не найдёт, — подбодрил я.

Макаркин округлил глаза:

— Мне год на даче жить? Вообще-то, Глебыч, здесь отопления нет.

— Привыкнешь…

Я шутил, потому что совершенно не знал, как поступить, просто плыл по течению.