Нанда ловко опустил поднос с выпивкой на столик перед девушкой и сел сам. Он еще не очень представлял, как завязать разговор. Точнее, в каком именно направлении стоит его вести. Представляться своим настоящим именем, раз она его не узнала, и напоминать о сестре пока не стал — решил оставить такой ход на крайний случай.

«Попытаемся разговорить другими способами», — размышлял Шоу, медленно и молчаливо цедя водку и наблюдая, как лихо Линда расправилась со своим пойлом. Не стоило затягивать. Судя по темпам, девчонка скоро абсолютно утратит хоть какую-то связь с реальностью. И тогда-то добиться от нее он уже ничего не сможет. По крайней мере, сегодня. А затягивать с делом Шоу не желал. Открывавшиеся в теории перспективы в случае успешного разрешения сложившейся с его сестренкой ситуации застили ему разум, подталкивая к активным действиям.

— А почему это такая красивая девушка и такая вдруг грустная? — начал наступление Шоу.

Линда с недоверчивым пьяным кокетством надула ярко накрашенные в серебристо-зеленый цвет губки, осматривая внезапно появившегося ухажера. Видимо, парень успел как раз к тому самому моменту, когда девушка набралась в такой пропорции, что ее безудержно тянуло с кем-нибудь поделиться своими сердечными переживаниями. И близость готового к восприятию всех слезливых подробностей ее жизненной мелодрамы уха была в этой ситуации как нельзя кстати.

— А тебе чего? — все же не упустила случая поизображать неприступность Линда, обиженно сморщив носик.

Шоу мысленно выругался, сохраняя при этом на лице ласковую улыбку, а вслух ответил:

— Просто не могу оставаться безучастным, наблюдая, как ты мучаешься…

Он еще что-то говорил, исторгая слюнявые комплименты, пока, наконец, не увидел по лицу Линды, что она доведена до «точки кипения». Тогда Шоу замолчал и предоставил уже ей изливать ему душу.

Сначала девушка пустилась в описание розовых соплей, которые особо не интересовали: любовь и прочая чепуха, которую они с Мирой друг к другу испытывали. Нанда всерьез сомневался, что его родственница хоть когда-нибудь всерьез воспринимала эту дуреху, но чем черт не шутит. Когда Линда после очередной дозаправки спиртным перешла к описанию более интимных подробностей своих с Мирой взаимоотношений, Шоу не на шутку взмок: он почувствовал, как внизу все характерно напряглось, несмотря на то, что речь шла о его сестре. А девчонка все продолжала и продолжала посвящать благодарного и сильно уже красного лицом слушателя в тайны «настоящей женской дружбы».

Еще немного, понял Нанда, и ему придется срочно ретироваться в туалет, дабы снять напряжение самым примитивным образом. К этому моменту девушка уже изрядно сдабривала свои излияния обильными потоками слез. Шоу глубоко вздохнул и, перебив на полуслове болтливую собеседницу, увел разговор в другую сторону:

— Линда, это так подло с ее стороны, — внутри у Шоу все дрожало от едва сдерживаемого хохота, когда Линда в ответ закивала с широко раскрытыми глазами, выражая таким образом свое полнейшее согласие. — Я не могу оставить этого просто так, — с этими словами Шоу вновь наполнил бокалы.

Дождавшись, когда девушка проглотит содержимое своего, Нанда едва пригубил водку и продолжил:

— Скажи, как ее найти. Я, думаю, сумею убедить ее, что она поступила подло. Постараюсь заставить осознать ее собственную ошибку, — вновь широко распахнутые благодарные глаза были с мольбой и надеждой устремлены на него. — Я уверен, эта девушка вернется к тебе. Я сумею подобрать нужные аргументы.

Подтверждая уже сложившееся за время общения у Шоу мнение о собственной умственной неполноценности или, как минимум, доверчивости, близкой к инфантилизму, Линда судорожно закивала и принялась рыться в небольшой, перламутрового цвета, сумочке, отыскивая в ее недрах что-то, возможно, свой персональный электронный блокнот. Шоу уже было решил, что все впустую и у этой дуры ничего не получится: количество разновеликого барахла в недрах сумочки заставили бы удавиться от зависти любого туриста — ему такие объемы рюкзака и не снились. Но вдруг Линда победно взвизгнула, отчего Шоу невысоко подскочил на своем месте, и извлекла из сумочки ПЭБ. Когда экран древнего наладонника (даже без функции головой связи!) засветился, Шоу немного отпустило — штука работала. Через минуту усиленных поисков, сопровождаемых высокоамплитудными раскачиваниями стремительно пьянеющей девушки, Нанда стал обладателем номера терминала и адреса возможного местопребывания его сестры.

Пора было заканчивать этот спектакль, очередную порцию слезных признаний Шоу уже не вынес бы.

Нанда как раз принялся раздумывать на тему, как бы оставить девушку в гордом одиночестве, и перебирал в уме различные варианты, но тут ситуация в заведении кардинально изменилась.

В зале появились несколько затянутых в черную кожу здоровенных лбов. Это были отморозки Крэга. Их Шоу, как и любой другой обитатель Осбра, вряд ли бы спутал с кем-либо другим. Бритые головы, изобилие татуировок, пирсинга в самых неожиданных местах организма и кожаный прикид — отличительные признаки, более чем достаточные для точной идентификации принадлежности молодчиков к самой отмороженной группировке Седьмого района.

В обычное время они не рискнули бы появиться практически в самом центре Северных кварталов. А значит, отметил Шоу, намечается грандиозное представление с возможным членовредительством. И ему грозит оказаться в самом центре надвигающейся бури. Следовало поспешить и покинуть это место до начала заварушки.

Шоу быстро поднялся, оставив свою собеседницу наедине с собственными пьяными мыслями, и быстрым шагом направился к выходу. Когда до спасительной двери оставалось всего пять шагов, путь ему преградил возникший откуда-то сбоку громила в кожаном плаще.

Хэнх Рейнард, наблюдающий за Нандой Шоу издалека, увидев, что его подопечный скрылся в недрах «Максимума», поспешил вслед за ним. Этот мальчишка, похоже, имел какой-то план действий. По крайней мере, точно знал, куда следует направиться, чтобы отыскать собственную сестру.