Последний раз я оглянулся на сестру, и мое сердце остановилось — за ней были силуэты десятков воинов северных народов и три великана.
− Нам конец!− Молниеносно пронеслась в моей голове мысль, словно приговор.
Но сжав покрепче шила, я готов был принять свой последний бой с тем великаном, что был ближе. Но когда он приблизился, я чуть не уронил своё оружие в снег. Это был тот великан, которого я встретил в селении, только к его культе было приделан металлический штырь, и он был мертв. На его лице проглядывались кости, не сокрытые ни кожей, ни мышцами, а глазницы были пусты.
Я развернулся и помчался к Астрид, которая не понимала, что происходит, и почему великан пронесся мимо нас — метель скрыла от неё как выглядит поднятый из мертвых.
− Бежим! Там Мама! — Прокричал я, взваливая на свои плечи корзину, которую мы несли в вдвоём — Великан задержит их, бежим!
Иногда время застывает и кажется, что твои мучения никогда не кончатся. Бежать по следу великана было легче, но я понимал, что как только нас настигнут, ледяные волки, нам конец. Метель все усиливалась, и я уже практически ничего не видел ни впереди, ни позади, и только раз я заметил, как над нами в прыжке пронеслась серая волчья тень. Звуки боя и погони за нами все усиливались, и тень что была позади, мелькнула на миг впереди.
− Смотри! − Закричала Астрид, перекрикивая магическую метель, и указала в бок, где тускло, поблескивало солнце.
Не сразу, но я увидел их — тоненькую невысокую фигуру, рядом с которой возвышалась фигура рыцаря, с развивающимся за его плечами плащом. А позади них было смутное очертание огромного дракона.
− Аргрх! — Донесся мощный рев Готфрида, возвещающий всем и каждому, что родители пришли за своими детьми и намерены собрать кровавые долги.
Конец главы.
Глава 7
Снега постепенно отступали, и на остров приходила долгожданная весна, вместе с которой начало спадать напряжение среди населения. Жители со страхом ждали возвращение воинов ледяных просторов, великанов, магов, которые уничтожат наш остров. Мы не боялись их, а ожидали их прихода с каждой метелью. Но с приходом первого тепла, когда зазеленела трава на склонах, все облегченно вздохнули — они не вернутся.
Я бы на месте ледяных магов никогда бы даже не думал о возвращении на остров Крутой рог. Астрид и я видели, что может совершить главная ударная сила острова. Да и наши новые друзья больше не будут оставаться в стороне, и прошедший бой с северными воинами в тот день отпечатался в моей памяти, как мне казалось, навечно.
Не знаю, кто был страшнее и опаснее для наших врагов в тот день — Миуюки, Альрик или черный дракон, которому в тот день не подходило имя Готфрид.
Отец плясал в неистовом танце с огромным топором, иногда сменяя его на двуручный меч, а вокруг него все было усеяно отрубленными частями тел его врагов. Мама не отставала от него — черное пламя, что сгустками летело во врагов, забирало жизни, как только касалось воинов. Она насылала и стандартные для её специализации заклятия, только они действовали в ускоренном темпе.
Северные воины задыхались от кашля, великаны гнили заживо, все говорило о том, что Миуюки не просто некромант. Она та, которая не могла иметь приставку боевой в своей специализации некромантии, но она её получила. Одна из немногих некромантов на этой планете, что в ближнем бою были смертельно опасны.
Её поднятый из мертвых великан смог продержаться достаточно, чтобы задержать погоню за мной и сестрой, и когда погоня приблизилась к нам, то вступили в бой сначала мои родители, потом десяток мертвых воинов северных народов. Ну, а предпоследним был Готфрид, которому было неудобно сражаться в метель на земле. Но он показал, что не стоит злить дракона — его пламя сожгло заживо десятки людей. Его пасть разрывала великанов, которые кинулись на него, не дав пустить огненный поток во второй раз. Дракон не был неуклюжим, но великанов было много, и они могли бы прикончить его.
Вот тогда я и увидел силу матери в поднятии мертвых, каждый кто умер в этой схватке, вставал и нападал на своего собрата. Это было ужасающее зрелище, когда трупы из которых еще текла теплая кровь, вставали со снега и кидались безоружными на противников моих родителей и дракона. Это уже после боя я узнал, что гнался за нами практически весь лагерь, так как они узнали, что идут незваные гости.
Мама после боя потеряла сознание, но мертвые продолжили свою работу, ища своих соплеменников и союзников. И только когда вокруг на десятки километров не осталось никого живого, они вернулись к нашему лагерю, который спешно разбила подоспевшая наконец-то дружина острова Крутой рога. Отличился и Серый — он был ранен, но когда после окончания боя он кинулся ко мне и я его обнял, то впервые увидел волчьи слезы. Это сейчас с приходом весны он попросился погулять с недельку, а всю зиму он не отходил от меня. И нервно просыпался посреди ночи, проверяя, не пропал ли я, и к моим приказам он стал относиться по-иному. Он их теперь не спешил выполнять, ища подвох в них.
− Агрх! — Раздался в небе драконий рык, более мягкий чем у Готфрида, но он все же прервал на миг поток моих воспоминаний.