− Альмонд, сосредоточься. — Строго проговорила мама, когда я с Астрид переместились на нос корабля, и они вдвоем пытались научить меня видеть ауры.
− Я сосредоточен. — Соврал я, так как постоянно следил за магом жизни Ингрид. Она сменила свою броню на более простую, но выгодно подчеркивающею её формы, одежду.
− Братишка, когда ты сможешь увидеть ауру, то получишь возможность видеть сквозь одежду. — Тихо проговорила мне практически на ухо Астрид. — Будешь видеть, какое оружие скрывает одежда.
Я думал, мои глаза сейчас выпадут, где-то в глубине сознания я понимал, что надо мной жестоко пошутили, но было одно но. Я мал, а в сознании я взрослый, и меня тянуло к Ингрид. Почему меня к ней тянуло, я не знал. То ли весна наступила и для меня, а не только для Серого, который сейчас лежал у борта корабля и печально вздыхал по волчицам всего мира. Но я-то мал! Очень мал, и мне рано испытывать влечение, но вот только глаза мои всегда направлялись в сторону Ингрид.
− Альмонд! — Окрикнула меня Миуюки− Ты хоть пытаешься тренироваться и увидеть сокрытое?
− Альмонд хочет увидеть сокрытое одеждой магистра Ингрид и это не её аура. — Просмеялась Астрид, но увидев хмурый взгляд Миуюки, не на шутку испугалась. — Мама, я к папе, он просил, как освобожусь прийти к нему на обучение.
− Беги. — Строго проговорила мама, и села рядом со мной, ожидая пока Астрид покинет нас.
Я же в это время покраснел, словно волосы сестренки, и ловил на себе любопытные взгляды Ингрид, которая не услышала слова сестры. Но я с каждым брошенным её взглядом краснел все больше и больше, от смущения и непонимания того, почему это все происходит со мной.
Молча мы с мамой просидели минут десять, и с носа нашего судна было видно, как пустеет палуба и как только Ингрид ушла к корме, мама, печально вздохнув и потерев лоб ладонью, спросила.
− Тянет к ней? — Я вновь мгновенно покраснел и только заметно кивнул. — Понятно, Альмонд. Здесь нет ничего страшного и стыдного, ведь Ингрид также тянет к тебе.
− А её — то почему тянет? — Я с удивлением смотрел на свою маму, и не понимал, что Ингрид могла увидеть во мне.
− Противоположности притягиваются, слышал о подобном? — Спросила меня Миуюки и, увидев мой кивок, продолжила. — Она маг жизни, а ты возможно, станешь не просто некромантом, а магом смерти. Ведь такой интерес у магистра жизни простой некромант не вызвал бы.
− Мама, это получается, она моя л….− Начало было говорить я, но Миуюки меня перебила.
− Не о том думаешь, это твой природный враг. Представь, какое удовольствие получает тот, кто поглотит энергию своей противоположности. — С издёвкой поведала мне Миуюки. — Ты слишком слаб, потому и следишь за ней, и испытываешь смешанные эмоции, а вот для неё ты несравненное удовольствие, которое она испытает, когда прикончит тебя.
Она заставила меня вновь посмотреть на этот мир с другой точки зрения. Мы долго разговаривали, и когда ночь опустилась над нашим кораблем, Миуюки оставила меня одного, чтобы я осознал услышанное, и конечно потренировался. И наконец — то смог увидеть ауры, которые Астрид видит с четырехлетнего возраста, а я в девять лет ничего не вижу.
Все разумные этого мира, по своей сути — это энергетические вампиры, которые могут поднимать свой уровень тренировками или обучениями в местах силы. Но все же самый быстрый и верный способ повысить свой уровень или наполнить себя силой — это убийство. Тогда-то и высвобождается из тела разумного накопленная им энергия и перетекает по каналам связи убийце, но это только малая часть, основное количество просто растворяется в пространстве.
И есть здесь аналогия с едой — не каждая энергия одинакова, полезна и приятна. Да, она носит, как выразилась Миуюки, вкус, который начинает проявляться с переходом на первый уровень. И сейчас для Ингрид я вкусное лёгонькое пирожное, которое сперва надо приготовить, то есть убить.
− Что ты тут делаешь, малыш, один? − Тихо в ночи прозвучал у самого моего уха голос той, что с удовольствием убила бы меня. — Беги к своим родителям, детям не безопасно бродить по ночам, даже по палубе корабля.
− Я уже бегу! −Произнес я и стремглав понесся по палубе нашего немаленького корабля, и клянусь богами, я видел, как Ингрид плотоядно облизывалась.
Той ночью мне снились те истории, о которых мне рассказывала Миуюки. Светлых оттенков, или проще говоря, светлой части магов и воинов было всегда большинство, а темные хоть и были в меньшинстве, но каждый из них был опаснее светлого. В те далекие времена, в эпоху, которая называлась битвой света с тьмой, раскаченные до предела темные, обезумевшие от удовольствия от поглощения энергии, выкашивали целые города. А светлые также не отставали, и длилось это не один век, пока не вмешались боги, и не прекратили это безумие.