Они хлопнули еще по сто грамм.

– Ну, если ты не трепло, – сказал Гущин, – то парень, наверное, из-за бабы какой-то… некоторые в петлю, а он… в печь. Слабо верится. Смерть-то не быстрая, да и больно.

– Да вот тебе крест, – сказал Петр и перекрестился.

– Ладно, ты уж крестами-то не разбрасывайся! И слова с тебя достаточно будет, – сказал Гущин. – А вообще наркоман это был какой-то.

– Может, и наркоман, – сказал Петр.

– Ну, и че дальше-то было? Ну, прыгнул он в печь? И?

– Ну что, что… Я же не дурак, я его и схватил, пока он головой туда не нырнул. Если бы нырнул, то все, без головы бы остался. Мамка бы не узнала. Держу его, ору Мосе, чтобы веревку нес, связали бы его. А Мося стоит на меня смотрит, как дурной. Видно, опешил. Оно и понятно, молодой еще. Ни черта не видел в жизни.

– А ты, стало быть, видел? – спросил Гущин.

– Я видел. Всякое видел. Когда служил, навидался самоубийц. Один повесился прямо у нас в роте, другой вены вскрыл. А у бабы моей батя на тракторе разбился. Представляешь, на тракторе. На трассе. Пьяный был, въехал в столб с электрическими проводами…

– Я помню, помню, ты рассказывал, а с этим-то парнем что было?

– А-а-а, парень, – задумался Петр, вспоминая. – Ну, он начал вырываться, орал, как носорог. А Мося стоял на месте и смотрел. Ну, я парню по башке-то двинул, чтобы он меньше орал, а тот укусил меня. Прикинь, взял и выдрал у меня на руке кусок. Вот, смотри, – он закатал рукав грязной рубашки, показал белую повязку, – вчера только баба моя перевязала заново. А то все кровью пропиталось. Немного опухла, видишь?

– Вижу. Не немного, а сильно опухла, – сказал Гущин.

– Врач сказал, что после антибиотиков пройдет, – отмахнулся Петр.

– А ты пьешь их?

– Да, приходится. Баба заставляет.

– Петрович, а ты не очень умный, ведь с водкой-то антибиотики работать не будут.

– Так я потому и пью ее, водочка-то лучше лечит.

– И то верно, – сказал Гущин и поднял бутылку.

Они ударили стаканами.

– Ну и вот, – продолжил Петр, – схватил я этого парня, значит, он руку-то мне прокусил, а я его повалил на землю, придавил собой.