День, когда отец так и не появился дома, стал днем пиршества. Мама наготовила котлет, чего не было уже… Никогда. Они питались в основном кашами и гнилыми овощами, которые удавалось собрать в ящиках на свалке за рынком. Артурчик-Беза наелась до отвала.

А когда пришло время котлетам выходить и отправляться в дальнее плавание, то они заговорили с девочкой. Какашка в унитазе сказала, что она когда-то была ее отцом, пока мама не зарубила его пьяного, спящего, и не превратила в фарш. Беза долго плакала.

Мама, узнав причину дочкиной печали, сказала, что ее заставил сделать это дядька Ворчун. Он обещал, что если мама не сделает из папы еду, то он утащит Артурчика к себе в трубу ночью, пока она спит. И добавил, что если Артурчик дальше будет плакать или кому-нибудь расскажет, то он вылезет из трубы, когда она будет мыться, и засосет в дырку вместе с грязью.

Сейчас Беза понимала, что мама была сумасшедшая. Она зарубила отца и накормила ее его мясом. Но этот случай сделал ее в каком-то смысле следопытом. То, что выходило из людей, говорило с ней. Слюни, сопли, козявки, моча, сперма, пот, слезы, говно – все это говорило ей о человеке больше, чем он сам или психологические тесты.

Нет, конечно, дерьмо не открывало рта и не произносило слов, но Беза могла кинуть единственный взгляд, учуять запах и сразу сказать, что у человека за душой, о чем он думает и чем живет. Поэтому отличить бумажку со следами Славика или кого-то еще было для нее пустяком. Как вытереть пыль со стола.

Катя-секретарша трахалась не только со своим директором, но и еще и с двумя богатыми бизнесменами. И как она только все успевала? Но она зарабатывала себе на жизнь. Носила дорогие сапоги, которые прятала у себя в шкафчике под ключ, когда переодевалась в офисную сменную обувь. Она прятали их от Безы – никак не могла забыть ту историю, когда Алла из бухгалтерии нажаловалась директору на уборщицу. Но об этом позже. Если бы эти сапоги были бы сейчас тут, то Беза бы обязательно добралась до них, несмотря на замок, и наполнила их освежающими салфетками. К сожалению, они прибудут через несколько часов. Но это ничего, ведь основное Беза уже сделала – подготовила почту к отправке.

Она не скупилась и набила конверты бумагой с отпечатками Катиной задницы до отказа. Важные клиенты должны чувствовать любовь компании. Тем более что бумаги этой накопилось намного больше, чем у Славика. Семь пакетов секретарши против трех пакетов менеджера, даже с учетом пристрастия Славика к «Макдоналдсу». Ничего себе отрыв? Flawless victory.

Катя сидела на слабительном. Таким образом она берегла свою фигуру. Также она пила очень много кофе. Пыталась держать себя в тонусе. Еще бы! Ведь обслуживать трех мужиков – это ж сколько сил нужно иметь. Причем один из них, Тарас, не стеснялся приглашать друзей на закрытые мероприятия, где делился с ними своей женщиной. Она не возражала. Он дарил хорошие подарки. Кстати, та красная «киа» – подарок Тараса.

Еще Катя любила остренькое, что тоже сказывалась на количестве материала для создания экспонатов.

Беза наполнила бумагой сменные туфли Кати, все шкафчики в тумбочке, все отделения для бумаг (и снова сработала логика, не докопаешься). В шкафу Беза нашла блузку. Забила ее до отказа и усадила за стол. Секретарь получился не очень. Слишком бугристый.

Беза засунула бумагу в кофеварку, в чайник, в сахарницу.

Катя готовила для директора вкуснейший кофе. Этот сорт арабики привез директор из одного путешествия с семьей в Колумбию. Сотрудники пили свой кофе. Понятное дело, кроме Славика. Ему можно было пить кофе директора не чаще раза в день. Но Славик договорился с Катей о трех чашках. Умел он договариваться, за это и получал приличные суммы в конверте.

Сегодня кофеек на все сто процентов будет обладать приятнейшим ароматом. Такой кофе вы не купите в Колумбии. Это уж точно.

На очереди была Алла Лицо-Подушка. Про нее Беза даже песенку сочинила и напевала ее, когда убирала корзину, наполненную до отказа платками с пятнами крови.

У Аллы был рак. Не нужно было обладать сверхъестественными способностями, чтобы это понять. Достаточно было взглянуть на платок, после того как она в него покашляет. Но вот сама Алла будто не замечала кровь. Она бросала платок в урну, улыбалась монитору и тыкала пальцами-сосисками в клавиатуру.

Беза часто слушала жалобные вопли из ее корзины для бумаг. Кровь кричала, звала на помощь. Беза не могла помочь. Да она и не хотела. Лицо-Подушка ей не нравилась. Она много курила: в туалете, в курилке, иногда, когда оставалась после работы, чтобы сдать отчеты, курила прямо в кабинете. И Безе приходилось убирать за ней вонючие бычки и проветривать офис.

А еще Лицо-Подушка никогда не здоровалась с ней. Будто верила: если поздороваешься с уборщицей, то до конца дней будешь мыть сортиры. На самом деле она не здоровалась из-за того эпизода в прошлом.