И все из-за Вани. Вся резня была из-за него.

Дикая мысль пронзила его голову. Если бы они бросили его, то наверняка эта тварь сожрала бы его одного, и уползла обратно в комнату, и заперлась бы там до следующей кормежки. Как, наверное, было и раньше. А этот мужик в шкафу дождался бы утра, потом выбрался и дальше бы смотрел телик.

Но теперь все пошло по звезде. Люди гибли тоннами. Они орали, визжали, стреляли. Пули поднимали в воздух пыль, превращали стены в труху, окна взрывались осколками. Но Ваня был надежно спрятан от этого ада.

В голове образовалась пробка. Она заткнула уши. Звуки утопали в топком болоте тишины. Ваня терял сознание от удушья.

Где-то далеко визжали люди. Возможно, существо решило выйти на прогулку после стольких часов заточения. Оно и понятно. А решетки на окнах были для того, чтобы удерживать тварь внутри квартиры.

Он не заметил, как соскользнул в пустоту.

В забытьи он увидел сон. Большая желеобразная тварь всасывала Женю внутрь себя. Женя кричала, просила о помощи.

Потом Ваня вздрогнул и очнулся. Стояла тишина.

Он медленно выбрался из-под завалов, встал и осмотрелся. В квартире было темно. Фонари на улице выключили. Значит, время было больше двух часов ночи.

Ваня направился к кухне, переступая через куски бетона и обломки мебели. Весь этот мусор был заляпан чем-то темным. Повсюду лежало оружие. Ваня ничего не трогал.

Он вышел в коридор, посмотрел направо, дверь в ту комнату была открыта. Он посмотрел налево. Увидел раззявленное окно кухни.

Решетки не было.

У него возник вопрос, почему стоит такая тишина. Но что-то с этим делать у Вани не было никакого желания. Сейчас он хотел оказаться на свободе, подальше от этой проклятой квартиры. Вернуться домой, выпить чаю, успокоительного, принять душ, переодеться, позвонить в полицию, в скорую помощь. Позвонить родителям, позвонить братьям, и младшему, и старшему (у него дома был старый смартфон на всякий случай), и самое главное, он хотел позвонить Жене. И все ей рассказать, а потом поехать к ней. Прижаться к ней, поцеловать. Как же он мечтал снова ее увидеть. Больше всего на свете.

Он схватил свои ботинки в прихожей, быстро надел на ноги и бросился к спасительному окну. Куртку он надеть забыл.

Когда он оказался на улице, ветер набросился на него, будто Ваня его чем-то обидел. Он выл и бросал снег в лицо, но Ваня не чувствовал холода.

Он прикрыл глаза и побежал.

И только по дороге домой он наконец сообразил: а где же Борян? Где же полицейские? Где все? Почему никого не было? Неужели все закончилось, и про него все забыли? Они победили тварь и разошлись по домам? Разве это нормально?

Ладно, он подумает над всеми этими неважными вопросами потом, когда добежит до дома. И он бежал. Бежал со всех ног, лишь бы поскорее убраться с этой проклятой улицы, от этого проклятого дома.

А потом он резко остановился, проскользив еще несколько метров по льду. Впереди был обрыв. Пропасть, уходящая вниз, в темноту.

Он подошел к краю и заглянул в бездну, дрожа от холода. Он пытался увидеть ее границы.