Северус видел это и рассмеялся. Квотриус повернулся и увидел, как Гарольдус пытается разобраться со своими ногами, словно бы переплетёнными меж собою, и тоже засмеялся, но тихонечко.

- Смеётесь, изверги? Я ж не только ночью вас рядом терпел, но и поесть сготовил - там окорок нарезан, яичницу с салом, но по-английски я сделал.

- Но у нас же нет курятника, о Гарольдус, благородный повар! Так откуда же яйца? Неужли… - и Квотриус снова рассмеялся.

Северус тоже засмеялся шутке брата, но быстро перестал потому, что увидел как по бывшей розовато-оливковой, теперь попунцовевшей щеке Гарри - его Гарри! - катится одинокая слезинка. Хорошо хоть, он вообще не устроил им истерику за их гоготание и издевательства, он - невыспавшийся, наверняка, исстрадавшийся из-за ревности к Квотриусу, когда тот сошёлся с ним, Севом, всего лишь за тряпкой, разделившей любовников и Гарри, но уже с утра, несмотря на переживания душевные, позаботившийся об их пропитании. Не получив ни крохи хлеба духовного (или телесного, это на выбор пользователя), он позаботился об их хлебе насущном.

- Квотриус, да перестанем же глумиться над тем из нас, троих магов, который приготовил трапезу сытную нам с тобою.

- Хорошо. Да будет по слову твоему, Северус возлюбленный мой. Не стану я играть боле в мальчишку-забияку, поющего похабные песни невесте и жениху, дабы получить от родственников и гостей молодожёнов, идущих вослед жениху счастливому, пригоршню орехов, - серьёзно сказал брат младший.

- Прости меня, о Гарольдус, будь так великодушен и незлопамятен. Но скажи, откуда в нашем доме куриные яйца? - чрезвычайно, просто на удивление вежественно спросил Квотриус.

- Ла-адно уж, прощаю тебя, Квотриус, а что скажешь ты, о Северус любвеобильный, сам нарушающий своё же правило здесь, среди саксов?

- Что скажу я? Да, пожалуй, ничего. В доме сём только мы с тобою разумеем по-англски, потому-то мне и забот нет, на коем языке выражать чувства, меня переполняющие.

«Не извиняться», - Северус решил сделать это правилом для себя в отношении Поттера.

- Мордред меня побери, гарпии меня раздерите! Я должен не только следить за каждым из них, как бы они не передрались из-за меня, эти двое погодков. Но Квотриус, ладно, он хотя бы разумен, а вот Гарри, Гарри мой Гарри может и влепить мне или Квотриусу за устроенную ночью оргию.

Сегодня же буду учить его, как надо любить правильно, чтобы нравилось не только, да и не столько, пока что, мне одному, - окончательно решился Северус.

- Квотриус, сегодняшнею ночью я должен побыть с Гарольдусом.

Твёрдо и безоговорочно заявил опешившему брату профессор.

- И я не приму твоего отказа понять меня, прости великодушно, но это воля Господина дома - спать с гостем сегодня. Отгородимся мы от те…

- Да уйду я прочь, в ночь морозную! Уж лучше помаяться мне в амбаре, нежели быть свидетелем зазорного совокупления «драгоценного гостя» твоего с тобою!

- Квотриус, послушай, сие есть несправедливость. Люблю же я вас обоих, пусть тебя и больше, нежели Гарольдуса. Пока…

Снейп говорил, а Квотриус меж тем быстро одевался. Вот он надел уже валяную обувь и собрался одевать плащ- «джубе», когда Северус подскочил к нему, обнял и сказал:

- Ну, хочешь, буду я любить тебя день целый? Хочешь, о Квотриус мой черноглазый, взором молнии мечущий не хуже самого Юпитера - Громовержца, так и полыхают глаза твои пламенем обжигающим, страстным? Ведь жаждешь ты сего, о Квотриус, орхидея моя, цветок воистину нежный и легкоранимый…

- О Северус непостоянный, как и положену ветру, хоть и выбрал для тебя я название ветра самого сильного, могучего, пронизывающего, не цветок я тебе, чтобы сегодня пригреть солнцем, солнце то - есть ласка твоя и страсть необузданная, завтра же - выбросить на свалку городскую ещё свежий, но надоевший тебе видом своим раскрывшийся полностью бутон! Иду я крепость Хогвартес строить, иду в одиночестве, там же пробуду до позднего утра самого!