…много милого любил,
…обнял грозное страданье,
…бурной жизнью погубил
Надежду, радость и желанье,
И лучших дней воспоминанье
В увядшем сердце заключил,
с данными о душевной жизни Пушкина, заключающимися в его лирике 1816–1820 гг., и вы найдете в последней то же: и ранние ожидания счастья от жизни, и безнадежную любовь, и презрение к светской суете, и охлаждение будто бы сердца, ослабление интереса даже к поэзии (Пленник также «охолодел к мечтам и лире»), и сохранение будто лишь любви к свободе, и в то же время тоску по оставленной вдали любимой личности. Поэт еще в 1822 г. писал в заключении «Бахчисарайского фонтана» (II, 336):
Я помню столь же милый взгляд
И красоту еще земную;
Все думы сердца к ней летят;
Об ней в изгнании тоскую…
и пр.
253 См. у Синовского, Пушкин, Байрон и Шатобриан. СПб., 1899, стр. 24–25 и 30. Должно заметить, однако, что фабула поэмы заимствована из рассказа одного из московских знакомцев Пушкина.
254 II, 280.
255 Соч. II, I, 281.
256 Гусары, по словам поэта (I, 175),
…живут в своих шатрах,
Вдали забав, и нег, и граций,
Как жил бессмертный трус Гораций
В тибурских сумрачных лесах;