Пройдясь между грядок, Кошчи не удержался, украдкой выдернул морковку и обтёр её о куртку. София действительно жила в Замке и жила немало времени. Только сейчас Хозяин задумался о том — сколь долго его не было на привычном месте? Огород вот… Понятно, что Сила, хранящаяся в подвалах, и морковке поможет вырасти, но, по-любому, это не одного месяца дело.
За грядками его ждала ещё одна встреча. В тени кустов развалился здоровенный чёрный кот. Зверь явно отдыхал, но одним глазом посматривал на бегающую пред ним мышку. Та, как будто что-то ему оживлённо рассказывала, подпрыгивала и возбуждённо попискивала. Впрочем, заметив человека, мгновенно замолчала и юркнула в траву. Кот же неторопливо встал, внимательно осмотрел пришельца и, как показалось Хозяину, осуждающе фыркнул. Увернулся от руки, пытавшейся его погладить, и неторопливо направился к дверям Замка.
XVII
Лагерь разрастался. Рекрутов свозили чуть ли не со всего королевства. Капитан Роверо и его штаб спали по три-четыре часа в сутки, чтобы оправдать доверие генерала. И пока всё получалось. Правда, разрастались и тыловые службы. Так, на дальнем конце лагеря пришлось организовать ещё одну полевую кухню. Тьи передал дела надёжному преемнику и, отобрав себе лучших помощников, перебазировался на новое место. Нет нужды упоминать, что София и Циоан (точнее — Фил и Ян, так они себя именовали) были среди тех, кому шеф-повар оказывал особое доверие.
Кое в чём новое место было гораздо удобнее старого. Пустынная луговина здесь заканчивалась, сменяясь кустарником. Совсем близко протекал ручей, молодой подлесок не мешал добывать оставшиеся после давней вырубки дрова. Так что, несмотря на полную занятость, у молодых людей появилось немного свободного времени. Его так прекрасно было проводить вдвоём на какой-нибудь укромной полянке, наслаждаясь доброй погодой и болтая обо всём на свете!
Правда продлилась такая идиллия недолго. Уже на третьей вылазке Циоан вдруг оборвал на полуслове светскую беседу и к чему-то напряжённо прислушался. София удивилась — кроме лёгкого шелеста листвы и птичьих голосов тишину ничто не нарушало.
— Эй! — она дёрнула принца за рукав, когда его молчание наскучило, — Что слышно?
— Птицы… — юноша встал, пристально всматриваясь в деревья, окружающие полянку, — Слышишь?
Циоан помедлил и весьма умело изобразил щебет одной пичуг, чей хор оглашал окрестности.
Девушка прислушалась:
— Ага, слышу. И что?
— Вчера я её тоже слышал, думал — обознался… А третьего дня её ещё не было…
— И что тут странного?
— Это дубовая синица… — Циоан вдруг широко улыбнулся.
— Мало ли птиц в лесу… — София откровенно не понимала своего спутника. А он вдруг встал, двинулся к деревьям, и уже на ходу пояснил:
— В округе нет ни одного дуба. Дубовая синица поёт только в мае. И водится она только в Шатре!
Пока София пыталась понять, о чём говорит её приятель, принц уже поравнялся с крайним деревом. Вдруг, практически бесшумно, из его кроны вывалилось нечто бесформенное, непонятного цвета, но практически неразличимое в листве и на фоне травы и самое главное — живое! Девушка не успела даже испугаться, нечто что-то сделало с тем местом, где у людей бывает голова и… там действительно появилась голова, обыкновенная, человеческая. Она склонилась перед принцем, что-то говоря по-шатрански.
Широко улыбаясь, Циоан обернулся к Софии и радостно произнёс:
— Госпожа, позвольте представить барону Эргу, полковнику первого королевского егерского отряда Шатры!
Более дурацкого, чем реверанс в этой ситуации, представить себе сложно, тем не менее, София присела в поклоне, как учили её когда-то более искушённые подруги. Одетый в немыслимое одеяние барон учтиво поклонился и на понятном языке продолжил, обращаясь к принцу: