– Ему и тогда еще рано жениться, но для появления наследника баронства могут сделать исключение. Думаю, отец пробьет решение Дворянского собрания. Если за это время парень не узнает тебя получше и не передумает связываться с такой оторвой.
– А я могу и без замужества, просто так ему бастардика родить. Или доченьку…
– Молчи! Ты говори, да не заговаривайся! Иначе отец живо тебя приструнит!
– Любовь – это не венчальный браслет и не веточка на семейном древе. Она, она… Она как у тебя с папой. Он женился на тебе и не посмотрел, что ты не волшебница, а просто одаренная. Как на него бабушка ни ругалась, отец ее не послушал. Зато у вас все дети сильные волшебники. А я еще и воздушница, в твою родню.
– Маленькая моя! Не торопись жить. Подожди, разберись в своих чувствах. Барон тоже должен созреть, чтобы сделать предложение. У него и другие кандидатки есть. Ранбранды свою девчонку ему сулят, а они герцоги.
– Зато я его люблю! И не торгую собой. Пусть берет меня какая есть.
Столица шумела. Два чрезвычайных события случилось сразу – назначение торжественного молебна с призывом ангела и возвращение в колонии графа Исвира. Причем до первого осталось чуть больше месяца, а второе случилось громоподобно – быстро, шумно и скандально.
Граф собрал на пирушку своих, говоря словами куплета из старого водевильчика, друзей, приятелей, подруг и прихлебателей. Там благородно заплатил пару мелких карточных долгов, раздарил прорву мелких вещиц, произнес прощальную речь и отбыл в порт. Именно тогда он и открыл, что убывает к отцу на остров, что там его ждет женитьба на прекрасной туземной принцессе, что всегда будет помнить время, проведенное в кругу столичных друзей. Затем пробки из бутылок игристого стрельнули в потолок. Пенистое вино полилось в бокалы и было выпито гостями до дна, а хрусталь разбился об пол на счастье.
С ночным отливом графский корабль отплыл навстречу заре. Гости остались гулять до утра. Красиво ушел граф. И благородно. Да…
Днем забегали кредиторы. Оказывается, уехавший многим оказался должен. Сильно должен. Богатому легко получить кредит, и Исвир запускал по локоть руки в казну богатеев. Вроде разок мелькнуло какое-то облачко, случилась легкая задержка с выплатой, так ведь граф подарил актриске
И вот теперь Исвир уехал. Надолго. Быть может, насовсем. Деньгодатели всполошились, сверили учетные книги и ахнули от величины долга. Покойный граф Иснадор, кутила, транжира, картежник и повеса, промотавший свое графство, остался должен много меньше.
Покойный выдавал заверенные векселя, над которыми хоть можно порыдать. Отбывший оставил расписки типа: получил столько-то дукатов, а то и вовсе росчерк в расходной книге. Он же считался крайне богатым, ему все верили. Отдавал занятое по первому требованию. Однако оказалось, брал у одного, чтобы заплатить другому. В последнее время просил все больше и чаще, не обращая внимания на требуемую заимодавцами лихву. Те ждали скорого прибытия корабля с золотом. И что теперь с его автографами делать? Расписка не вексель, ее не опротестуешь – получил и получил. А зачем давали? Потаскаешься по судам за своими деньгами. Да и отсудишь ли?
Впрочем, в салонах ахали, Исвиру дивились, но не сильно-то и ругали. Граф все долги чести платил своевременно, а ростовщики за риск проценты дерут. Этих кровопийц не жалко. Невестам надежд не давал, не обручался, наивные головки не морочил.
Актрисочку без содержания оставил? Может, кто другой ее перехватит. Девок гулящих полно, как-то устраиваются. Эта пускай золотой урыльник продаст, ей денег довольно станет.
Словом, свет решил, что Исвир шельмец и прохвост, но… благородный человек. Долго про эдакого ловкача анекдоты рассказывать будут. Чуть не пять лет с шиком пожил, в отца-наместника заставил поверить, большие деньги протратил.
Кто-то про папин остров справки навел. Графство с таким названием точно есть, и семья такая имеется, не в колониях, правда, да и не в Хаоре. И батюшка никакой не королевский наместник, а владетельный господин собственных земель. Доходы кое-какие имеет. Станет ли он платить хоть что-то за сына? Бог весть… Да и его ли это сын?
Про молебен тоже разговоров много ходит. Мест организовывают ровно тысячу. На каждое дают жетон с номером. Цена десять дукатов, не более и не менее. По жетону может пройти один человек, хоть взрослый, хоть совсем малой. Даже на грудничка жетон покупать придется. Как войдешь, тебя на твой номер поставят, и уходить с него не моги. Как действо пойдет да ангела призовут, с молящихся снимутся все грехи разом. За это после молебна при желании можно пожертвовать, чего и сколько не жалко. Тут всем понятно, что после такого серебра не сыпанешь, золотом жертвовать надо.
Основной обсуждаемый вопрос – как на молебен одеваться? Мужчинам, очевидно, в мундиры. Дамам как? В черное или белое? Или, может, сероватое? Покрой какой? Разрешены ли кружева? Материал, понятно, шелк. Ангел же! Нежненькое все должно быть, гладенькое.
Опять же, какое общество соберется? Будет ли присутствовать кто-то из дворца? Вдруг его величество лично соблаговолит? С супругой? Говорят, дворян и простолюдинов разделят и поставят по разные стороны зала, а среди своих какие места лучшие? С каких престижней смотреть на ангела? Перед молебном стоит поститься? Или достаточно не пить вина?