Письмо

Проводил барона, сразу Мимика подошла. Гордая такая. Еще бы! В высшем свете вращалась, сама герцогиня ее при всех подругой назвала! Советовалась по женским делам, ведь они обе непорожние. Еще похвалила угощение. Как ушла со мной по делам, Заю другие женщины вопросами закидали. Но есть еще одно дело – тайное. Лаура улучила момент, когда они оставались вдвоем, сунула письмо для передачи и велела отдать мне, когда останемся вдвоем. Конкубиночка согласилась, конечно, никому о том не сказала, хотя от участия в интриге ее сердечко стучало часто-часто.

Хорошенький носик моей малышки очень хотел бы сунуться в наши с Лаурой дела, но я объяснил, что дворцовые секреты слишком опасны для непосвященных. Зайка поняла и не обиделась. Распечатал конверт, когда остался совсем один. Записка оказалась довольно длинной, но без подписи, видимо, раз обжегшись, принцесса стала осторожной. Даже если лист попадет в чужие руки, не сможет никого скомпрометировать. Содержание не слишком лестное для меня, смысл – прости и пойми, забудь, что было, мы не ровня, но я тебя никогда не забуду. Ты оказался полностью прав, действительно, моя участь сидеть на троне и милостиво править подданными, твоя – помогать мне в этом. Но сейчас по государственным соображениям нам необходимо держать между собой дистанцию. Деньги, оставленные на хранение, я заберу, ибо мне нужно создать репутацию милостивой и щедрой государыни.

Ожидаемо, хотя и несколько обидно. Милая принцесса становится милостивой владычицей, а о некоторых скользких фактах ей хочется забыть. Ладно, уйду в сторону и не буду отсвечивать. Если понадоблюсь, то вспомнит обо мне, а репутацию милостивой и щедрой бесплатно не приобретешь, особенно в разоренной войной стране.

Хорошо ли ради мужниного государства выжимать деньги из собственного герцогства? Трудно сказать, тут много подходов. С одной стороны, любовь зла, и всякие козлы этим пользуются. С другой, как сказал Анри Четвертый в моем старом мире, «Париж стоит мессы», а тут речь идет лишь о деньгах. С третьей, а почему за прихоти герцогини должно разоряться Зеленоземье?

И вообще, почему Эдмунд не хочет принять должность военного министра и встать во главе могучей армии Хаора, а Лаура блистать при роскошном дворе своего отца? Ведь есть же пример – ее светлость великая герцогиня Силестрия. Она государыня полностью независимой страны, но большую часть года проводила в Хаоре, в Желтом дворце. В дворцовой жизни играла далеко не последнюю скрипку, хотя и не первую. Увы! Плутарх насплетничал, что Цезарь по сему случаю сказал: «Лучше быть первым в провинции, чем вторым в Риме». И многие честолюбцы поддержали его. Наверное, Лауре перестала нравиться опека отца, и она сейчас захотела самостоятельности.

С Эдмундом понятно, Родина и Отчизна для него не пустые слова. Он многое сделал для удержания собственных земель, а вынужденный протекторат… Чем, собственно, мешает протекторат? После того как великое герцогство встанет на ноги, появятся планы отказаться от постылого покровительства, возможно, даже еще оставшись в прибытке. Герцогство жены и остров в колониях – чем не куш?

Как регулярно присутствующий на заседаниях Госсовета и лично наблюдающий за решением различных вопросов, могу сказать: я даже не карасик в мутных водах политики, а ершик. Удачливый, шустрый, но главное мое достоинство – малоинтересный рыбам покрупнее. Позже, при удачном стечении обстоятельств, могу получить славу мелкого, но колючего политика. Пока сам меня не тронешь, не уколешься. Эдмунд – щука, не маленькая и не большая. Зубастая, сухая и костистая. В меру опасная, но годная для фаршировки или на котлеты. Лагоз же и Торан плавали в этом пруду с детских лет и отращивали зубы под руководством лучших учителей. Их отнесу к сомам, которые не только других рыбешек схарчат на раз, но при случае и лягушкой закусят, и раком полакомятся, и моллюском не побрезгуют, а бывает, и птичкой, неудачно севшей на воду, пообедают.

Может, я ошибаюсь, но что-то мне кажется, что наш король-батюшка просчитал зятя на много ходов вперед. И как бы Эдмунд ни трепыхался, он уже висит у тестя на кукане. Лагоз считает, что делает все на благо дочери и государства, и совсем не хочет навсегда расставаться с землями. Хотя кто знает? Глядишь, найдется и у великого герцога пара неучтенных карт в рукаве.

Мое баронство полностью под Хаором. Нет, можно надувать щеки и пыжиться, но для самостоятельного государства у меня слишком плодородная, а потому доходная земля. Отбиться от быстрого набега или продержаться до подхода подмоги смогу, но не больше. Так что моя роль в семейной сцене маленькая, и лезть в политику, имея на руках мелкие карты, не стану – знаете ли, походя сожрут и не заметят.