Отгорел за окном закат. Стемнело до непроглядности. Млада смотрела на светец на столе и не могла встать чтобы зажечь лучину. В темноте лучше. Даже дверь за отроками не закрыла, и слышала, как время от времени пробегают снаружи чернавки. Она почти чувствовала, как время капает вместе с остатками дождя с крыши.

В голове крутилась одна мысль: она продолжает убивать безвинных. Хоть и свернула с этого пути добровольно.

Чья-то тёмная фигура застыла на пороге, подсвеченная зажжёнными в коридоре факелами. Она заполнила собой почти всю дверную арку, погрузив горницу в ещё больший мрак.

— Так и думал, что ты будешь терзаться, — размеренно и осторожно проговорил Хальвдан. Словно боялся растревожить буйно помешанную.

— Уходи.

Но верег, наоборот, прошёл в горницу и, схватив Младу за плечи, поставил на ноги. Она подняла на него взгляд.

— Я не уйду. Никогда больше! Лучше тебе зарубить это на носу. Можно подумать, от того, что ты меня прогонишь, что-то само собой исправится!

Она долго рассматривала его лицо сквозь полумрак. Надо же, не видела всего день, а соскучилась так, будто много лет прошло.

— Это не должно было случиться. Не надо было мне вообще с ней разговаривать.

Млада ткнулась лбом в грудь Хальвдана. Его ладонь легла на затылок.

— Случилось так, как случилось. Мне жаль, хоть я и не хотел ни Искры, ни того несчастного ребёнка. Но такова уж, видно, судьба.

— Вы, вереги, очень верите в судьбу, да? — глухо пробормотала Млада в его рубаху. — Кажется, ещё немного, и я тоже начну в неё верить.

— Мы верим в то, что норны определяют нашу судьбу. Так меньше боишься смерти.

Хальвдан погладил Младу по спине. Но от этого не становилось спокойнее. Она понимала, что воевода так или иначе встанет на её сторону и постарается поддержать. Даже если бы доподлинно было известно, что она навредила Искре умышленно.

— Как она? — наконец спросила Млада, отстраняясь. — Ты был у неё?

— Был, — вздохнул верег. — Лерх сказал, поправится быстро — молодая и крепкая. Смотрел на меня сычом. Словно по моей воле всё случилось.

— Он и на меня так смотрел. Кажется, он не поверил, что я не помогала ей упасть с крыльца. Но Рогл видел.

Да только кто ж ему поверит.

Млада отошла и всё же зажгла лучину. Горница скупо озарилась её светом, тени чёрными кошками разбежались по углам. Как не похож этот свет на тот, которым одарили её Боги. Тот сильнее, могущественнее и ярче во много раз. Но никого не греет. А пламя лучины — иногда всё, что нужно уставшему путнику после долгой дороги. И даже от него может стать теплей. Млада уставилась на этот огонёк, вспоминая потоки силы, что утром бурлили внутри, растекались по жилам. А сейчас снова не чувствовала ничего. Только горечь очередной ошибки.

Хальвдан так и стоял в стороне, беспрестанно её оглядывая, но и уходить не спешил. Было теперь что-то неправильное в том, что он здесь, а не у Искры, хоть девчонка ему, надо признать, никто. Но каков толк в показном сочувствии и участии, если даже Земко, небось, всё понимает? Знает, что навязанная невеста не может в один миг стать мила сердцу.