— Ничего себе, здорово! — искренне восхитилась. — У вас такая связь на расстоянии.

— Да, это моя природа, ничего особенного, — пожал плечами Лорриель. — Но поторопись, с орлом у нас другие отношения, я ему не приказываю, лишь прошу.

— Ты прав, извини, — повернулась в сторону застывших в нерешительности часовых. — Опустите оружие! Я наследница этой крепости! Позовите лорда Уиттела, если сами нас не пускаете!

— О пресвятая Богиня, дочь! Это и вправду ты, — отец вышел из-за дальней колонны. — Я уже не чаял тебя увидеть живой. Ну же, иди ко мне!

— Спешиваемся, — попросила Лорриеля.

— Эм, ладно. Если они отправят меня в темницу, навестишь, — усмехнулся он.

— Я видела, на что ты способен. Они тебя не скрутят, — возразила я.

— Только я не буду сопротивляться, иначе пострадают люди, и твой отец точно не захочет со мной сотрудничать.

Тут я промолчала.

Орел подлетел еще ближе и завис в воздухе. Садиться на здание гигантская птица наотрез отказалась, пришлось нам прыгать.

— Держись, — коротко приказал Лорриель и взял меня на руки, и прежде чем я смогла бы возразить, он резко спрыгнул. Мне оставалось только обхватить его шею.

— Может быть, вы уже поставите на ноги, мою дочь, ваше императорское величество, — холодно произнес мой отец.

— До вас, лорд Уиттел, новости медленно доходят, в настоящее время я не совсем императорское величество, вернее, совсем не императорское величество, — весело сообщил Лорриель, но на ноги меня все-таки опустил. — Скоро темный правитель заявит свои права на вашу светлую долину.

— И? Вы бежали сюда? Решили, что я помогу вам после того, как вы чудовищным образом забрали мою дочь! — отец возмущенно вскинул подбородок вверх.

— Папа, никто меня не забирал, я сама ушла, — поспешила вмешаться.

— Дочь, с тобой позже поговорим, — строго взглянул на меня отец. — Отлипни уже от него и иди ко мне, вспомни, что ты благородная леди, а не…

— А не кто, отец? — он не договорил, оборвал фразу на полуслове, но смысл и так понятен.

— Лорд Уиттел, прошу вас, не стоит. Между мной и вами присутствуют разногласия, но не стоит вмешивать сюда Амелию и, тем более, оскорблять ее, — произнес Лорриель вежливо, но со стальными нотками в голосе.

— Не какому-то темному выродку учить, как я должен разговаривать с собственной дочерью! — взревел отец, так что весь покраснел от нервов.

— Папа! — одновременно я и обеспокоилась его здоровьем, и возмутилась. — Ты всегда меня учил не выяснять отношения при посторонних!