Я до сих пор не знаю, почему он свел счеты с жизнью и за что хотел извиниться. Видимо, страдал от депрессии, винил себя за смерть матери и за случившуюся двадцать лет назад аварию, в которой из-за него погиб ребенок.
Загадочная записка могла относиться к чему-то из этого или к совсем другому. Например, к тому, что он подставил Мэтти, как утверждали любители теории заговоров. Просил прощения за совершенные Тенью убийства. За то, что не мог сдержать своей звериной натуры.
Мы никогда не узнаем этого наверняка еще и потому, что в предсмертном послании не было адресата.
В ту ночь меня наконец прорвало. Я плакала за себя, за Мэтти, за все несказанные «прости».
Глава 60
В первые недели заключения Мэтти нам не звонил. Позже выяснилось, что составление разрешенного списка контактов занимает некоторое время. Еще я узнала, что разговоры из тюрьмы могут прослушиваться и записываться. Думаю, его это привело в ярость.
– Я имею право на личное пространство, – пожаловался он маме.
– Очевидно, нет.
В разговорах с ним она держалась стойко, не хотела показывать, что сломлена.
– Не могу допустить, чтобы он обо мне плохо думал.
– Может, важнее то, что думаешь о нем ты? – возразила я.
– Когда ты стала такой суровой, Софи?
Я хотела посоветовать ей тоже взять себя в руки, но прикусила язык. Линда предупреждала меня, что мама сейчас очень ранима и ее нужно беречь.
– Будь с ней помягче, Софи. Дай ей поблажку.
Будто это из-за меня она плакала сутками напролет, и никакая выпивка и таблетки не могли облегчить страдания. Мучила меня бесконечными вопросами: «Кто, по-твоему, обратился в полицию?», «Может, Мэтти думает, что это я позвонила?», «Ты же так не считаешь?»
Я объяснила Линде, что от разговоров с Мэтти маме становится хуже.
– Звонки ее убивают. Она верит, что он умрет в тюрьме и что она в этом виновата.
– С чего ты так решила?
Я энергично пожала плечами:
– Черт его знает.