К а т я. А я не хочу быть ни нормальной псишкой, ни мажоркой!

Ж о р а. Тю-тю! В моей берлоге должны быть только нормальные псишки. Только нормальные. (Пытается обнять Катю.) Хлопот мне и по ту сторону берлоги хватает.

К а т я (мягко отстраняясь). Но ты мне так и не сказал, чем ты занимаешься. Вот у моей мамы любовник, так он — водитель такси. А ты кто?

Ж о р а. Твоя мама нормальная псишка. Жаль, старовата для меня. Я? У меня сегодня самый модный промысел, переписываю на рентгеновские ребра американский джаз.

К а т я. На рентгеновские ребра?

Ж о р а. Достаю по дешевке у одного малявки отработанные рентгеновские снимки. Ну, кроме того, покупаю у интуриков кассеты с записями и сбываю с прибылью.

К а т я. Таких называют «фарцовщики»?

Ж о р а. А это неважно, псишка, как называют, важно, как они живут. Так достать тебе вельветы с лейблом?

К а т я. Нет, мне не надо! (Порывисто встала.)

Ж о р а. Ты чего?

К а т я. Пойду домой.

Ж о р а. А я тебя не пущу, и запомни, псишка по имени Кэтрин: если Жора чего хочет, то он любой ценой своего добьется.

К а т я. Я сейчас позову Асана.

Ж о р а. Зови, он же и послал меня к тебе. (Хватает ее за руки.)

К а т я (вырывается). Отстань!.. Ненавижу!