С о ф ь я  Д м и т р и е в н а. Что?

Т о л и к. Курить, говорю, стала.

С о ф ь я  Д м и т р и е в н а. Только еще этого мне не хватало. Этак скоро и пить начнешь. Где по ночам шляешься?

К а т я (спокойно, враждебно). Не шляюсь.

С о ф ь я  Д м и т р и е в н а (кричит). Шляешься!

К а т я. Не кричи!

С о ф ь я  Д м и т р и е в н а. Да я не то что кричать — орать буду на тебя, дрянь ты этакая! Где шляешься по ночам? (Подходит к Кате, готова ее ударить.)

К а т я. Не смей меня бить! Если только тронешь, я не знаю, что со мной будет!

С о ф ь я  Д м и т р и е в н а. Где шляешься по ночам?

К а т я (пятится от нее, в ужасе). Ночую у подруги… ночую у подруги…

С о ф ь я  Д м и т р и е в н а (успокаиваясь). Чтоб больше этого не было! Кончишь свою сэхеша, уедешь к отцу, там сколько угодно можешь пропадать.

К а т я. Хорошо, хорошо, только, пожалуйста, не кричи. (Уходит в свою комнату.)

Т о л и к. Уж больно ты крутовато.

С о ф ь я  Д м и т р и е в н а (подходит к Толику, достает из сумки небольшой пакет, разворачивает. В нем галстук, примеряет Толику). Французский… На, носи.

Т о л и к (смотрит в зеркало). Мерси.

С о ф ь я  Д м и т р и е в н а (уже ласково). Зачем ты с ней играешься?

Т о л и к. Да и не думал, пристала ко мне, за что я тебя полюбил. Ну вот и стал объяснять.

С о ф ь я  Д м и т р и е в н а. Не надо тебе ничего объяснять. И жалеть ее тебе не надо. «Крутовато»… Если б она пошла в меня, все понимала бы, а то пошла в отца, так что и нечего!

Т о л и к. Ладно, не серчай.

С о ф ь я  Д м и т р и е в н а. Да я на тебя и не сержусь. (Игриво поталкивает Толика плечом. Толик смеется. Смеется и Софья Дмитриевна.)