– Позволь спросить, что это было?

Таня улыбнулась себе под нос и не спеша двинулась к вокзалу, опираясь на трость и приобнимая своего парня за талию.

– А ты вызвал такси?

– Оно должно быть уже на месте. Так всё-таки, что это было?

– Это был журналист. Мы говорили о кондитерской, о моей жизни, немного о тебе. Кстати, он сам поинтересовался, кто дизайнер интерьера в кафе. Он так его нахваливал, так нахваливал.

– И?

Таня обернулась и, схватив Юру за руку, прибавила шагу, чтобы поскорее сесть в авто.

– И я ничего не успела ему рассказать о тебе.

Парень обнял крепко свою девушку за талию, проходя вперёд вдоль стены вокзала, прямиком к скоплению людей и машин.

– Мало верится, что этот щегол интересовался мной. Он с тебя глаз не спускал.

Таня закатила глаза.

– Это профессиональное. Ему нужен был портрет для интервью. Он выполнял свою работу – располагал к себе, – она потянулась к своему художнику, чтобы поцеловать крепко в губы, но в сантиметре от них отстранилась. Можно сказать, что Юра за пять лет всё так же юн, свеж и ни капли не изменился, но нет. Он стал серьёзней года на два, и на полгода выше приобрёл моду хмурить брови, когда рядом с Таней не он. Кто-то другой.

Она тихо засмеялась, оставив поцелуй на горячей шее.

– А это что у тебя там в глазах? Ревность что ли?

– Нет, это глупость.

Оказавшись в такси, Юра без промедления назвал адрес. За пять лет наизусть выучил, что первым делом Таня всегда едет на один день к отцу. Посвятить себя полностью и целиком ему: утром вместе прогуляться до кафе, днём съездить на Васильевский остров и вечером засесть в гостиной говорить до самой полуночи или зайти в Мариинский театр на балет.

Юра улыбнулся себе под нос, перебирая её тонкие пальцы в своей ладони. Боже, как же он тяжело провёл без неё два дня.

– Значит муж…

Таня нахмурила брови, напялив роль беспросветной дурочки.

– Что муж? Ты о чём?