– Без музыки? Опять?

– А я тебе напою мелодию.

И ничего не оставалось как уступить.

Парень слегка приподнял худенькую Таню и прижал к себе, двигаясь в такт мелодии. Медленный вальс, в котором две пары ног двигались в единый такт. Па-де-де.

– Ты что-то хотел мне сказать, – наклонив голову на бок, Таня с прищуром посмотрела на художника-архитектора. По поджатым губам и глазам, рассеяно смотрящим куда угодно, она знала эту фишку – хочет и не может сказать.

Юра сделал крутой поворот и, приподняв Таню над землёй, стал вести их пару в танце.

– Ну, у меня для тебя две новости. Одна хорошая, другая… даже и не знаю. Наверное, она очень плохая.

Таня закрыла глаза и вздохнула. Её нервы напряглись. Плохие новости. О боже… Красиво не жили и нечего начинать.

– Давай со второй.

Юра вальсировал, глядя в карие глаза. За пять лет он уже успел поверить в то, что она, его партнёрша по танцам на этой площади, примет всякое. Поражение или победу. Бедность или богатство. Болезнь и здравие. Но каждый раз любая новость в нём всё равно вызывала волнение.

Парень наклонил голову, стыдливо поджав губы.

– С сегодняшнего дня я всё реже буду появляться дома.

– Почему?

Он наклонился ближе, касался губами её уха. Тихо, очень сказать то, о чём хотел сообщить исключительно так.

– Мой проект мюзик-холла утвердили и назначили главным архитектором здания.

Площадь облетел радостный визг.

– Боже, это правда?! Юра-а-а-а, я так счастлива. Твой проект приняли! Неужели… Ты так долго этого ждал.

Таня целовала лицо своего художника, не замечая того, как громко кричит каждое слово. Да не важно, не важно это всё. Порядком надоело, и ей и Юре, видеть как компания бракует один за другим идеи парня. Задвигает назад. Сиди, работай, черти схемы и составляй документы. Потом, когда-нибудь лет через десять дождёшься повышения… Не дождётся и рванёт на другую, красивую сторону жизни быстро, игнорируя светофор. Так Таня сказала – "будь наглее, настаивай на своём проекте". Вместе они полгода засыпали над чертежами. Спорили, ругались, рвали ватман за ватманом. Искали идеальное. Пока в один из вечеров Юра не сказал – "я хочу, чтобы он был похож на Большой театр", а Таня добавила – "И на верхнем ярусе должна быть башенка с кронштейнами как у Мариинки". Она выучила весь словарь архитектора. От первого до последнего слова. Нависая над чертежами не понимала, что они значат, но вслух дорисовывала каждую линию, которая казалась правильной.

– Я знала, знала, знала, что они примут. Юра, это же… У тебя получилось!

Он ещё раз закружил свою Таню по площади, повторяя то, что повторял после завершения каждой своей работы.