– Я не знаю этот алфавит, – пожалела Анна, погладив гравировку на золотой пластине.

– Не мудрено, он древнее, чем Аэльлоя, – Дай оттянул ее от экспоната.

Прошли еще несколько залов и поднялись на другой этаж. Роскоши здесь было не меньше, но уюта, несомненно, больше. Декорирование включало ковры, мебель, теплые отделочные материалы. Наличие игрушек и статуй сказочных персонажей подсказало Анне, что они находятся в той части дворца, которая была отведена под детскую. Каффа, Зарт и мать давно выросли, но бабка бережно хранила их вещи.

Остановились в большой гостиной.

– Девочки направо, мальчики налево, – Правитель Каффа широко улыбнулся Анне, распоряжаясь в гостиной, как радушный хозяин. – Здесь мы провели худшую часть своей жизни, м-да.

– Отмотали, – умиротворенно причмокнул Правитель Зарт. – Согласись, отец нас так не притеснял, – он покачал головой, и с некоторым отвращением отступил от двери, очевидно, ведущую на полигон.

– У тебя еще все впереди! – Каффа подбадривающе похлопал Анну по спине.

– Что значит, впереди? – не сразу сообразила Анна.

Она взволнованно взглянула на указанную ей дверь. Несомненно, ей отвели покои матери, которая жила здесь, пока была маленькая – словно вот-вот откроется сокровенная тайна.

– Ты же не собираешься стать позором семьи, как мой братец и твоя мать? – удивленно приподнял брови Правитель Каффа. – Они сбежали отсюда, поджав хвосты, как только начались трудовые будни будущего Правителя, который мог бы себя таковым назвать. Сорея Аэльлои жалкое подобие Имеры Акроноса! Если хочешь чего-то добиться, выбирай Имеру.

– Ну да, нас разве что не отправляли за медузой морока, – презрительно фыркнул Правитель Зарт. – «Мир грез» – так здесь называют пространство, забывая, что все, что мы создаем, имеет чувства и сознание. Сомневаюсь, что с тех пор что-то изменилось. Здесь очень жестокие правила и агрессивная политика обучения.

– Ну да, мучить несовершенное творение лучше, чем позволить ему умереть, – заспорил с ним Каффа. – Кстати, почти все справочники по растениям и животным создавались здесь, на Акроносе, – он повернулся к Анне. – Живые формы Аэльлои – исключительно плагиат.

– Ну и создавал бы империю здесь, а не там, – Анна не хотела вставать на чью-то сторону, испытывая раздвоенные чувства. Здесь все было чужим, кроме двери в покои матери.

– Кто-то же должен нести просвещение в темные дебри. Акронос – колыбель мудрости и знаний для сорока галактик местной группы, которые ее окружают. Она была первой, – Правитель Каффа приложил руку Анны к замку – внутри что-то щелкнуло.

– И никто не смог создать простенькие зарядные устройства? – усмехнулась Анна. – Чем больше ты расхваливаешь Акронос, тем больше он напоминает мне одноногую курицу. – Аэльлоя была ее домом, выпад в сторону родной для нее галактики покоробил.

Правитель Зарт снисходительно и одобрительно хихикнул.

– Охотники в наше время редкое явление, – пожал плечами Правитель Каффа. – Сила медуз морока – единственная разновидность, которая может существовать в подпространстве без Правителя. Но, увы, просто так ее не собрать, это чистая энергия, в которой заключено бытие мира, – он хищно придвинулся: – Я бы на твоем месте вообще не покидал пределы империи, уж слишком велико вожделение ее попробовать. Тебя могут убить даже не за силу, за то, что ты охотник – это животный страх. Их было немного, но их жестокость не знала границ.

Правитель Каффа передернулся, словно само вожделение прыгало по нему, как блоха, или сам он был жертвой охотника.

Дай протиснулся между ним и Анной.

– Зубы побереги, а иначе дело будешь иметь со мной, – пренебрежительно бросил он, проталкивая ее внутрь через приоткрытую дверь.