Томсон поднял руку, призывая всех к спокойствию, как в этот момент из потолочных динамиков раздался натужный голос Владимира Кузнецова.
– Центральная, у нас проблема!
Кузнецов почти вбежал в зал связи. Люди смотрели на него с некой опаской. Каждый гадал, что за новость принес инженер-кибернетик. Владимир остановился, отер рукой пот со лба и ни к кому конкретно не обращаясь, сказал:
– Паломник должен погибнуть.
Все молчали. Люди ждали пояснения. Аннет подошла к Кузнецову и протянула ему бутылку холодной воды. Тот жадно припал к горлышку. Слышно было, как булькает в бутылке вода. Никто не произнес ни слова. Все понимали, что Кузнецов нервничает, и давали ему время прийти в себя. Наконец инженер напился, отер тыльной стороной ладони мокрые губы и, обведя присутствующих извиняющимся взглядом, продолжил:
– На Паломнике образовался генератор времени. Его излучающее кольцо проходит по экватору. Как только время на полюсе Паломника сравняется со временем, которое прошло в этом кольце, наступит насыщение и планета взорвется.
Если и раньше в зале связи стояла тишина, то сейчас, казалось, что замерло само время. Люди боялись смотреть друг на друга. Вдруг, откуда-то позади всех раздался тихий, чуть печальный голос:
– Да, это так. Мак часто говорил, что надо спешить – скоро на Паломнике произойдет сдвиг.
Люди повернулись на голос.
– Мак? – только и смог что спросить Гарднер – Какой еще Мак?
– Мак-Кинли. – пояснил Готье. – Инженер-физик, он был на второй базе, когда это случилось.
– Мак был хороший – сказала Ирен, – он торопился вас предупредить и не стал ждать зимы. Зимой ползуны спят и не так опасно… – Девушка не закончила и отвернулась к окну.
– Когда это произойдет? – Донован первым задал мучавший всех вопрос.
Кузнецов на мгновение замялся, посмотрел на свой браслет, потом потупившись в пол сказал:
– «Стрекоза» будет готова к вылету через девяносто пять минут. Плюс минут пятнадцать для предстартовой диагностики…
Люди молчали, переваривая информацию. На скулах Гарднера заходили желваки.