Люку все это время не хватало матери. До этих объятий юноша даже не подозревал, что теперь не сможет без них жить. Сейчас он прекрасно понимал своего трусливого брата — почему тот постоянно бегал тайком к матери, чтобы она его обнимала.

Это так много, когда тебя просто обнимают. Когда ты, самостоятельный и взрослый, чувствуешь себя слабым и нужным. Да, можно быть и слабым — если тебя постоянно обнимают.

В этот чудесный и редкий момент своей жизни Люк проникся пониманием по отношению к Миа.

— Когда ты вырастешь, я тебе кое-что расскажу, Люк.

— Что ты мне расскажешь? — спросил юноша, глаза которого на этот раз были мокрыми и чистыми. Не подозрительными, не выражающими презрение, а чистыми, словно их вымыли, смахнув всю грязь.

— Это секрет.

— Расскажи мне этот секрет сейчас же.

— Нет, — улыбнулась женщина. — Позже расскажу.

— Я буду рад твоему секрету или нет?

— Ты после него не сможешь жить как раньше, Люк.

— Что же это за тайна такая? Только любопытнее стало.

— Я обязательно тебе расскажу, а пока живи так, словно тебе осталось жить считаные дни.

— Это меня как-то изменит?

— Очень изменит, Люк. Ты больше никогда не будешь прежним. Клянусь тебе, так как знаю тебя, как себя.

— Меня ничего в этой жизни не изменит, мама, если я этого не захочу сам.

— Ошибаешься, Люк. Я тоже много раз обжигалась, считая, что могу держать в руках огонь.

— А ты могла бы мне рассказать эту тайну, если я открою тебе свою?

Юноша пошел на детскую хитрость.

— Нет, — улыбнулась женщина. — Моя тайна не сравнится с твоей.

— Откуда тебе знать, если я тебе о ней еще не рассказывал? Вдруг она окажется равной твоей?