— Пожалуйста, прекрати, — умоляла я, зажмурив глаза, чтобы не смотреть в пронзительно-голубые его глаза. Даже его глаза лгали.
Даже его глаза обманывали.
— Посмотри на меня, — скомандовал он, и мои глаза открылись сами собой.
— Ты будешь моей женой.
Мое тело действовало само по себе, борясь в его хватке, пока его тело не выскользнуло на свободу, и я споткнулась о стекло.
— Ты будешь матерью моих детей. — Он направился ко мне, подхватив меня на руки, в то время как я шлепала его, как загнанное животное. Он крутился, пока моя задница не ударилась о его стол, и он швырнул все на пол, толкнув меня на спину. Раздвинув мои ноги, он снова нырнул внутрь меня, и моя спина выгнулась от удовольствия, несмотря на охватившую меня панику. Когда я попытался встать, его рука вернулась к моему горлу, прижимая меня к столу с давлением, которое угрожало, а не причиняло боль.
Это был не тот Маттео, с которым я мог драться. Я не могла умолять Маттео.
Это был преступник, который без угрызений совести брал то, что хотел. Его лицо появилось в моем пространстве, глядя на меня, и наше дыхание смешалось. Он приподнял одно колено, удерживая его рукой на задней части моего бедра.
А потом он трахнул меня.
жестоко.
Пока я не зарыдала под ним, и я бы поклялась, что буду чувствовать его отпечаток внутри меня до конца моей жизни. — Тео, пожалуйста, — захныкала я.
Его губы врезались в мои, положив конец моему нерешительному протесту. Несмотря на то, что я боялась мужчины, который смотрел на меня, когда он опустошал меня, между моих бедер возник оргазм. Я попыталась дотянуться до него, хотела, чтобы он смыл вкус боли, которую дарил Маттео, скользя в мою нежную киску и обратно.
Он оторвал рот, глядя на меня сверху вниз. Он прижал большой палец к моему клитору, но не пошевелил им, просто терзал меня обещанием того, что может быть. — Скажи мне, — прорычал он.
— Скажу тебе что? — Я захныкала. — Тео, пожалуйста.
— Скажи мне, что ты моя.
— Я твоя! — Я закричала, готовая признаться в чем угодно в тот момент.
— Скажи мне, что любишь меня. — Я замерла, глядя на него с ужасом. — Скажи мне, милая моя. Его лицо смягчилось, что-то в звере отступило, когда он посмотрел в лицо моей панике.
— Скажи мне, — настаивал он.
— Я люблю тебя, — закричала я, слезы текли из моих глаз и щекотали уши.
— Я никогда не переставала любить тебя, — призналась я и ненавидела себя за это. Его большой палец сделал единственный круг вокруг моего клитора, и я изверглась под ним на звук его высокомерия.