Книги
Окрик памяти. Книга первая
Инструмент давал множество одинаковых заготовок-бус для дальнейшей более легкой операции – шлифовки и отделки. Не исключался и другой вариант: сначала сверлилось внутреннее отверстие бусинки, в него для центровки вставлялся внутренний стержень двойного сверла, и только после этого окончательно высверливалась сама бусинка.
При просмотре коллекции так называемых личин – древних масок и фрагментов глиняных сосудов, в том числе многокрасочных, я посоветовал Алексею Павловичу использовать при их фотографировании стереоскопическую съемку, обширным опытом которой располагал наш индустриальный институт. Стереоизображение, в отличие от обычной фотографии, позволяло наблюдать стереоскопический блеск основы маски и ее красок, недоступный плоскому снимку. Академик тут же дал поручение одному из своих помощников побывать в Тюмени и набраться необходимого опыта.
Почти детский восторг вызвало у А.П. Окладникова мимоходом высказанное мною предложение смонтировать несколько наскальных изображений, последовательно показывающих, как мне виделось, фазы движений бегущего человечка, в виде мультипликационного фильма.
– Вот что значит свежий взгляд неспециалиста, не обремененного привычными штампами! – отозвался Алексей Павлович.
Аспирант, тайком показывая мне на часы, дал понять, что я почти злоупотребляю отведенным мне временем. Как оказалось, в послеобеденные часы академик традиционно отдыхал в своем кабинете на диване, и эта традиция соблюдалась свято. На прощание я обзавелся некоторыми фотографиями сверленых отверстий в камне с разрешением использовать их в своих публикациях, книгой «По Аляске и Алеутским островам» с дарственной надписью («На добрую память и дружбу. А. Окладников»), и приглашением еще раз побывать в институте в любое удобное время.
Встречи с А. П. Окладниковым, а их было несколько, оказали сильное стимулирующее влияние на мои интересы к истории сверления-бурения камня. В трех монографиях, изданных под влиянием наших встреч, некоторые главы содержали необычный фактический материал, которого не было бы без подсказок и советов академика.
А.П. Окладников неоднократно бывал со своими сотрудниками в Тюмени и Тобольске. Так, летом 1972 года он работал над выявлением и описанием древних рукописных и старопечатных книг XV и XVI веков в хранилище областного краеведческого музея. В благодарственном письме, отправленном А.П. Окладниковым на имя заместителя председателя Тюменского облисполкома М.К. Емельяновой, отмечалось, что «для сохранения уникальных сокровищ древней славянской культуры в Тюменском музее немало сделано в прошлые годы и делается сейчас. Среди книГмузея несколько ценнейших рукописей XVI и XVII веков. Коллекция печатных книг включает жемчужины общеславянской и древнерусской культуры, изданные III. Фиолем в Кракове (1491 г.). В. Скориной в Праге (1519 г.) и два издания русского первопечатника Ивана Федорова (Острог, 1580–1581 гг.). Бережное сохранение этих сокровищ – большая заслуга музея. Нам особенно хочется поблагодарить хранителя книжных фондов Марию Петровну Черепанову, от которой в первую очередь зависела сохранность книг». По мнению академика, тюменской коллекцией старинных книг могла бы гордиться любая библиотека мира. В последний раз А.П. Окладников приезжал в Тюмень в 1979 году на 100-летие краеведческого музея.
Воспоминания об А.П. Окладникове нельзя завершить без упоминания еще одного памятного события в жизни индустриального института конца 70-х годов. В начале 1977 года профессор кафедры общей геологии института доктор геолого-минералогических наук Леонид Алексеевич Рагозин (1909–1983 гг.) выехал в Омск на юбилейные торжества, посвященные 100-летию Омского отдела географического общества. Там с докладом о предварительных итогах археологических раскопок на Улалинке вблизи Горно-Алтайска (бывший город Улала) выступил А.П. Окладников. Предварительное определение возраста палеонаходок 100 или 200 тысяч лет – показались Л.А. Рагозину, знатоку геологии Алтая, весьма заниженными. В перерыве заседания он подошел к академику и высказал ему свои сомнения.
– Что? Меньше? – спросил Окладников с нескрываемым разочарованием и с тревожным ожиданием возможного крушения сложившихся представлений и схем.
– Наоборот: много больше, не менее 690 тысяч лет!
С этой фразы, перевернувшей взгляды археологов на историю расселения древнего человека в Сибири, началась многолетняя дружба и сотрудничество Л.А. Рагозина, А.П. Окладникова и двух институтов. Профессор неоднократно участвовал в экспедиционных поездках на Улалинку вместе с академиком (илл. 35). Споров о возрасте находок, несмотря на использование достаточно надежных палеомагнитных методов, было множество. Одни специалисты, включая авторитетного В.Н. Сакса, члена-корреспондента АН и опытнейшего сибирского геолога, отстаивали менее древние сроки происхождения палеонаходок и предостерегали Л.А. Рагозина от чрезмерного «удревления» стоянки. Так или иначе, но все специалисты называли цифру возраста, вдесятеро превышающую известные данные по предыдущим археологическим исследованиям в Сибири. А это уже была научная сенсация. Недаром А.П. Окладников называл Улалинку своим звездным часом. Приятно сознавать, что к этому феноменальному научному открытию имел отношение индустриальный институт, а многочисленные публикации в российских изданиях, включая центральные, укрепляли известность и престиж тюменского вуза среди специалистов самых разных профилей.
Представляют интерес некоторые письма, полученные нами от А.П. Окладникова. Вот одно из них, датированное 10-м маем 1977 года. «Тюменский индустриальный институт, ректору, профессору В.Е. Копылову. Глубокоуважаемый Виктор Ефимович! Наш институт глубоко признателен Вам в связи с тем, что Вы любезно командировали для консультации по вопросам геологии палеолитических поселений на Горном Алтае профессора д. г-м. н. Л. А. Рагозина. В течение сравнительно небольшого времени, которым мы располагали, Леонид Алексеевич проделал большую и плодотворную работу по изучению геологических условий древнейшего в Сибири памятника человеческой культуры – Улалинской стоянки. Его выводы имеют принципиальное значение для истории народов Сибири, так как совершенно по-новому определяют время появления человека к востоку от Урала. Мы глубоко признательны ему за внимание, которое он уделил нашим исследованиям. Рассчитываем, что добрые контакты с Л.А. Рагозиным и Вашим институтом, так успешно начатые в этом году, будут продолжены в дальнейшем. Мы всегда будем рады видеть Л.А. Рагозина и Вас гостем нашего института. С сердечным приветом, академик А.П. Окладников».
В конце 1977 года Л.А. Рагозин получил из Новосибирска еще одно письмо от академика. «Л.А.Рагозину. Рад сообщить Вам, что упомянул о Вашем определении возраста Улалинки на юбилейном заседании общего собрания СО АН. Пусть знают наших питекантропов! Рад также, что Вашего уважаемого ректора, который по-человечески мне очень по душе умом и характером (нам бы здесь такого!), заинтересовали сверленые палеолитические бусы из Усть-Кяхты. Передайте ему прилагаемую справку о труде Б.Л. Богаевского. Тот был великим тружеником и эрудитом. Может быть, что-либо будет полезно. С сердечным приветом. Ваш А. Окладников».
Привожу это письмо не потому, что оно содержит лестную для меня оценку. А.П. Окладников умел извлекать для своих поисков полезную информацию везде и от всех вне зависимости от специальности собеседника, если только услышанная «ересь» давала надежду на свежий взгляд, и стимулировала дальнейший поиск в неожиданном направлении. Кстати о питекантропах. Я как-то спросил Алексея Павловича как они, древние люди, могли бы выглядеть? Велика ли разница между неандертальцем и более ранним человеком? После некоторого раздумья он ответил: «С первым я бы спокойно сел за один стол, а вот что будет со мной, когда сяду рядом с другим, я не знаю...».
Письмо Л.А. Рагозина от 3 июля 1978 года: «Глубокоуважаемый Виктор Ефимович! Алексей Павлович просил меня передать Вам свой привет. Вашу книгу он будет рекомендовать включить в план издательства. Мы с ним успешно поработали на Улалинке, получили новые доказательства очень древнего возраста этого уникального археологического памятника. При мне Алексей Павлович дал интервью корреспонденту «Недели», в котором Улалинке уделил много внимания. Есть публикация в «Курьере» ЮНЕСКО. Ваш Рагозин».
Л.А. Рагозин работал в ТИИ около пяти лет с 1974 по 1979 год. Меня связывали с ним не только будничные отношения ректора и подчиненного. До сих пор храню в своем архиве оттиск одной из его многочисленных статей с дарственным посвящением: «Глубокоуважаемому Виктору Ефимовичу Копылову, способствовавшему проведению этих исследований, от одного из авторов». В конце 1979 года Л. А. Рагозин пожелал уйти по возрасту на пенсию, уехал в Москву и до кончины (он пережил А.П. Окладникова на два года) продолжил свою деятельность консультантом в Центральном научно-исследовательском геолого-разведочном институте цветных и благородных металлов. Когда весть из Москвы о кончине А.П. Окладникова докатилась до Тюмени, я позвонил Л.А. Рагозину и предложил подготовить совместную статью в память об А.П. Окладникове. Вскоре почта доставила ответ профессора и его вариант рукописи. Он писал: «Вы меня вдохновили своим предложением вспомнить об Алексее Павловиче. О таких людях гордости советской науки, надо писать. Особенно это необходимо нашей студенческой молодежи. Посылаю Вам набросок статьи, в ней, как Вы просили, выдержки из писем Алексея Павловича (их у меня свыше 20). Со статьей Вы вправе поступать как найдете нужным: использовать в своей книге, рекомендовать в какой-нибудь местный литературный сборник, подготовить совместную статью в газету или журнал, либо просто положить в архив. Буду Вам признателен за совет. Хотелось бы, чтобы эти материалы все же увидели свет и были опубликованы. В этом я вижу свой долг перед памятью Алексея Павловича. Искренне Ваш, Рагозин».
Мой ответ заслуживает публикации, гак как он в какой-то мере объясняет, почему некоторые выдержки из набросков Л .А. Рагозина только сейчас, спустя много лет, оказались в печати. «Глубокоуважаемый Леонид Алексеевич! Мне очень понравился Ваш материал об А.П. Окладникове, написанный с глубочайшим уважением к нему. Доволен тем, что своим предложением заинтересовал Вас этой темой. Можно было бы дополнить статью своими вставками, но я не очень уверен, что они ее улучшат. Пока нахожусь на перепутье, но в течение летних месяцев что-нибудь придумаю с публикацией. На днях выезжаю в Москву и далее в Швейцарию на газовый конгресс. Поездка отодвинет до начала июля хлопоты по статье, но она мало что потеряет, если чуть-чуть отлежится с моими добавлениями. Окончательный вариант статьи я Вам пришлю. 1 июня 1982 г.».
Увы! Из-за ректорской текучки подготовка окончательного варианта статьи задержалась, а вскоре я получил печальную весть о кончине Леонида Алексеевича. Только сейчас появилась возможность ознакомить читателей с выдержками из материалов Л.А. Рагозина, в которых он вспоминает человеческие качества академика. Вот некоторые из них.
«Вернемся к Улалинке. После детального изучения обновленных расчисток раскопов и условий залегания галечных орудий в позднеплиоценовых ярко-желтых глинах стало ясно, что Улалинское палеолитическое поселение заведомо древнее 690 тысяч лет и поэтому оно не относится к четвертичному периоду.
– Ящик шампанского! – гусарским кличем Алексей Павлович подвел итоГпервого этапа наших исследований.