По случаю хорошей погоды окна в зале заседаний были распахнуты настежь. Издалека с улицы доносился стук копыт и шум повозок. Порой ветерок приносил с Мойки натужные гудки буксиров, тянущих баржи. Летняя жара уже прошла, а осень еще не наступила.
На повестке был вопрос строительства подземной железной дороги. На комитете его обсуждали уже не первый раз, но этот должен был стать последним. Автор проекта — инженер Титов несколько раз ездил в Москву (подземку решили возводить там), перевел кучу бумаги на расчеты и заработал седину на висках. От первоначальной идеи затолкать под город паровозы он отказался легко. Придумать, как быстро и эффективно удалять дым из тоннелей, так и не получилось. Некоторое время в качестве двигателей рассматривался дизель, к счастью для меня, его уже придумали, но еще не построили. Сошлись на электрической тяге. Чтобы узнать, как работает система, Титов путешествовал в Будапешт. В двуединой империи уже приступили к первой линии нового вида транспорта. И двигать составы там планировалось именно с помощью электромоторов.
— Ну что, господа, если вопросов больше нет, давайте предоставим господину инженеру возможность подвести черту, — объявил Менделеев.
— Благодарю вас, господин председатель! Представленный проект предусматривает возведение подземки (однажды оброненное мной слово прижилось) от Курского вокзала через Лубянскую и Трубную площади до Марьиной рощи. Таким образом будут соединены жилые кварталы с промышленным районом. Прокладка тоннелей будет осуществляться под землей, без вмешательства в городскую застройку. Для приведения вагонов в движение необходимо будет возвести электростанцию. Оные меры позволят начать модернизацию транспортной системы Москвы, которую сейчас представляют двадцать пять линий конки. Обслуживающие их две тысячи лошадей существенно загрязняют улицы. У меня все!
— Ну а теперь давайте перейдем к самому интересному вопросу, — я подключился к разговору. — Кто и за чей счет все это будет строить?
В зале повисла тишина. Только где-то жужжала настырная муха. Ученые мужи попрятали глаза, а Титов беспомощно закрутил головой.
— Господа, как вы знаете, я всегда ратую за крепкую сцепку науки с практическим применением. Теоретические исследования, несомненно, важны, но требует средств, а получить их можно только от внедрения новинок в жизнь. Понимаю, что продвижение собственных разработок, их представление потенциальным заказчикам — дело для вас необычное, но осваивать его надобно. Государственная казна, как вы знаете, очень ограничена, и есть множество более необходимых проектов… Что касается подземки, давайте поступим так: подготовьте и разошлите предложение для наших и зарубежных промышленников. Причем не стесняйтесь отправить бумаги и за океан. Я же при случае выскажусь в его поддержку. Полагаю, это позволит создать акционерное общество и привлечь финансы.
Воспрянувший духом докладчик энергично закивал головой.
— Засим, ежели вопросов нет, заседание Технического комитета объявляется закрытым, — громогласно объявил Менделеев.
Участники задвигали стульями и поспешили на выход. Мне очень хотелось последовать за ними. Вырваться куда-нибудь на море, подышать свежим воздухом, понежиться на песочке, поплескаться в теплой пока еще водичке. Но Дмитрий Иванович попросил о личном рандеву, пообещав, что запомню я его надолго.
В мой кабинет Менделеев вошел в сопровождении лысого господина с пышными седыми усами.
— Ваше императорское высочество, разрешите представить, его превосходительство граф Фердинанд фон Цеппелин.
— Здравствуйте, ваше императорское высочество, — степенно поклонился немец.
— Здравствуйте, граф! Рад приветствовать вас в России! Отрадно, что вы приняли приглашение Дмитрия Ивановича.
— Профессор закинул мне такой крючок, который было невозможно пропустить. Он рассказал о том, что интерес к воздухоплаванию в вашей стране проявляется на самом высоком уровне.
— Это действительно так. Пределы империи безграничны, поэтому развитие средств сообщения для нас очень важно. Дмитрий Иванович заметил вашу работу по созданию воздушного поезда и решил пригласить в Россию.
— Не буду скрывать, ваше императорское высочество, у меня на Родине не все восприняли это изобретение положительно, — закатил пробный шар немец.
— Вы знаете, граф, в русском языке есть такое выражение: «Нет пророка в своем Отечестве»… Тевтонский гений, вне всяких сомнений, занимает одно из главных мест в мировой науке, но разве он не ошибается? Как известно, лучшим мерилом теории является практика, только она способна продемонстрировать ценность идеи, — отбил я его мяч и сделал очень заманчивое предложение.
— Позвольте поинтересоваться практической стороной вопроса. На какие средства будет осуществляться этот проект?