– Зачем было звонить подруге? Я же тебе говорил, что Охотники будут прослушивать все телефоны! – Он яростно бьет кулаком по кухонному столу, я вздрагиваю.

– Я н-не на т-телефон ей звонила, – я опять заикаюсь. Хорошо, что между нами с Фениксом сейчас широкий обеденный стол. – Вышла в интернет и позвонила ей через мессенджер. Думала, что там звонки шифруются.

– Да, но есть способы обойти шифрование, – раздраженно отвечает Феникс. Он отчаянно трясет головой, словно пытаясь отогнать дурные мысли. – А еще Воплощенные могли поставить Наблюдателя у дома твоей подруги. И когда Ли выехал неизвестно куда посреди ночи, тот сразу забил тревогу, так что им нужно было просто следовать за ним. Теперь Охотники снова у нас на хвосте!

Вне себя от возмущения, он широкими шагами подходит к окну. Пока он пытается что-то высмотреть в бледном утреннем свете, мне удается немного собраться с силами. Ледяным тоном я говорю:

– Ты убил меня.

Спина Феникса твердеет. Потом он медленно поворачивается ко мне, изумленно морщит лоб. Притворяется? Или в самом деле не понимает, о чем я?

– Что? Что ты имеешь в виду? – выговаривает он.

Я смотрю, не отводя глаз, и обвиняюще указываю на него пальцем:

– Ты был рабом в Древнем Риме, а я была совсем маленькая, лет восьми, не больше. Ты сказал, что ты мой Защитник, я тебе поверила… Доверила тебе свою жизнь… А ты столкнул меня со скалы!

Лицо Феникса искажает странная гримаса, он отчаянно сглатывает. Спотыкаясь, словно у него внутри что-то вдруг порвалось, добирается до стола, криво валится на стул и роняет голову на руки. Несколько долгих секунд стоит тишина, потом он тихо произносит, не поднимая головы:

– Я так надеялся, что к тебе никогда не вернется этот Отблеск.

– Значит, это правда! – Ярость пылает во мне, как огонь. – Ты убил меня.

Во мне тоже что-то ломается – не знаю, доверие к нему или связь наших душ… или так бывает, когда сердце разбивается на куски.

Феникс поднимает на меня взгляд, глаза покраснели, в них стоят слезы.

– Дженна, пожалуйста, поверь, – умоляет он. – Я никогда себе этого не прощу.

– Ага, и я тебе тоже не прощу, – яростно отвечаю я.

– Убить тебя – абсолютно против моей природы, нельзя представить ничего ужаснее и противоестественнее! – Он умоляюще протягивает ко мне руки через стол.

Я отшатываюсь. По гримасе боли на его лице видно, что это ранит его до глубины души.

– Дженна, пойми, я должен защищать твою душу, – настаивает он. – Самую суть тебя, вместилище Света.

– И зачем тогда меня убивать? – не отступаю я.