Но она перехватывает мою ногу и бьет по бедру чем-то стальным и тяжелым. Я стискиваю зубы от боли, подпрыгиваю и бью ее другой ногой, надеясь попасть в подбородок. Однако она молниеносно сгибается, словно тростник под ветром, и избегает удара.
Я поворачиваюсь в воздухе, неудачно приземляюсь на онемевшую ногу и чуть не падаю. Пока я пытаюсь восстановить баланс, она бросается вперед и прижимает меня к колонне. Она упирается мне в горло металлической трубкой, приподнимает над полом и не дает вздохнуть.
Похоже, несмотря на мои новые навыки, я повстречала равного соперника. Пытаясь вдохнуть хоть немного воздуха, я бью ее по пальцам, но бесполезно – металл держит меня, словно запертый замок. Голова начинает кружиться, легкие горят. Однако я все равно не так беззащитна, как была в Арундельском замке. Вспомнив самурайские тренировки, я бью девицу ребром ладони в горло, она кашляет и задыхается. На мгновение освободившись от стального захвата, я бью ее ногой в живот, она опрокидывается назад, а стальная трубка улетает куда-то в темноту. Я быстро поворачиваюсь и последним ударом бью ее в голову. Девушка со стоном валится на пол.
– Это за Феникса! – яростно рычу я… и слышу издевательски-медленные аплодисменты.
– Впечатляюще, – признает Дэмиен, обводя взглядом поверженных Охотников. – Вот только ты не одна помнишь такие приемы… Миеко-сан!
Не выпуская из рук мобильник, Дэмиен принимает кошачью стойку: колени полусогнуты, левая нога впереди, подушечки стопы легко касаются пола, руки выставлены вперед, словно когти. Я узнаю стойку неко-аши-дачи, любимую исходную позицию подлых ниндзя…
– Тора Цумэ, – выплевываю я ненавистное имя.
Убийца кружит передо мной, словно пантера, готовая к смертоносному прыжку. Остальные члены его клана убийц валяются вокруг нас, истекая кровью. Полная луна освещает сад камней у Драконьего Храма, поблескивает в волнистых бороздах, проведенных в гравии чьей-то старательной рукой. Между двумя горными камнями сверкает сталь клинка моей катаны… мучительно близко и все же вне пределов досягаемости.
– Миеко-сан, – насмешливо говорит ниндзя, – ты хорошо сражаешься… для самурая!
Тяжело дыша после того, как отбилась от внезапного нападения из засады, я отвечаю:
– А ты хорошо умрешь… для ниндзя!
Я бросаюсь к мечу, но Тора Цумэ в один прыжок заступает мне путь. Он взмахивает рукой в перчатке шуко, тигриные когти рассекают мне лицо, прочерчивая по щеке кровавые линии. Второй затянутой в когтистую перчатку рукой он пытается разорвать мне горло. Но я отражаю атаку, перехватываю его руку и бросаю через плечо. Он ударяется о землю так, что камни и пыль летят во все стороны. Прежде чем он успевает оправиться от удара, я хватаю катану, поворачиваюсь и заношу клинок над головой, чтобы покончить с его жалкой жизнью.
– Пощады! – рыдает Тора Цумэ, корчась у меня в ногах и закрывая руками лицо с черными безднами глаз. – Я лишь слуга Танаса… я вынужден повиноваться ему… Прошу тебя… Покажи мне путь, научи меня вернуться назад, к Свету!
При виде слабой и беззащитной души у моих ног я не решаюсь нанести удар. Я даже начинаю ему сочувствовать…
Непростительная глупость! Незаметно раздавив в пальцах яичную скорлупу, Тора Цумэ швыряет мне в глаза скрытый в ней порошок мэцубуси. Гремучая смесь золы, толченых ракушек и песка на мгновение ослепляет меня…
Глаза слезятся, я отшатываюсь назад и прижимаю руки к лицу.
– Сама знаешь, чем все закончилось в прошлый раз, – издевательски замечает Дэмиен, продолжая слепить мне глаза фонариком телефона. – Не проще ли избежать страданий и сдаться мне сразу?
Он надвигается на меня, я твердо намерена в этот раз не дать себя ни побить, ни одурачить. В конце концов, теперь я твердо знаю: никогда нельзя верить ниндзя.
– Мне даже не нужно видеть тебя, чтобы тебя остановить! – отвечаю я. Моя нога описывает в воздухе полукруг и выбивает телефон из его руки. Он несколько раз подпрыгивает на полу, фонарик вырубается, и склеп вновь погружается во тьму. Увы, мое преимущество не так уж велико.
– Мне тоже! – с жестоким смешком отвечает Дэмиен.