По мере того, как ее взгляд бегал по листу, тонкие, подведенные черным брови удивленно ползли кверху. Что, тетя, не ожидала? Я злорадно фыркнула.
— Ну…что я могу сказать, — протянула эйла Ромуш, посмотрев поверх очков, — ужасно. Такой плохой работы я еще никогда не видела. Одни ошибки.
Что?! Я аж подскочила. Какие к чертовой матери ошибки?
— Но… — Лилу начала беспомощно заикаться, — но…
— Признавайся, тебе кто подсказывал? Какой-то бестолковый помощник?
Девочка жалобно шмыгнула носом. Сейчас она подумает, что доверить морану было глупой затеей. Почему-то мне было не все равно.
Я высунулась из-под кровати и громко, сердито крякнула.
Эйла Ромуш обернулась и посмотрела на меня, как на досадное недоразумение:
— Это еще что за зверь?
— Не обращайте внимания. Она у нас вместо кошки, — в комнату вошел Кьярри. Топнул ногой, шугнув меня обратно под кровать, — добрый день, Дебора. Как жизнь? Как ученики? Как ваша школа? Процветает?
— Прекрасно, — женщина будто помолодела лет на десять. Приосанилась, заулыбалась. Аж смотреть противно.
Но если честно, мне было плевать. Я больше волновалась из-за Лилу, и из-за того, что она обо мне подумает, поэтому протиснулась под стол и аккуратно тронула ее лапкой.
Девчонка опустила взгляд и обиженно поджала губы.
Я покачала головой, пытаясь ей сказать, чтобы она не верила, словам учителя. Все правильно. Нет никаких ошибок.
— Ты меня обманула, — прошипела девочка.
Я снова покачала головой и кивнула на учительницу. Лилу нахмурилась еще больше. Посмотрела на эйлу Ромуш, щебечущую с ее отцом, и снова на меня. Я погладила ее, пытаясь взглядом показать, что не обманывала, что все сделала правильно.
— Как дела у моей дочери? — спросил Честер после того, как завершил светскую беседу.
Учительница перестала улыбаться и сделала скорбное лицо:
— К сожалению плохо, — показала лист, перечеркнутый красным карандашом, — никакого прогресса. Одни ошибки.
Кьярри глянул в лист и нахмурился. Похоже, этот болван был совсем не силен в плетениях, потому что вопросов у него не возникло. То же мне дознаватель!!!