— Прости, Пусенция, но нам пора. Представление закончено, виновные наказаны, моя жажда мести удовлетворена.
Я тоже была довольна сегодняшним днем, поэтому не стала переигрывать с возмущением, покорно улеглась на дно сумки и положила морду на лапы. А хорошо все-таки погуляли. Нахала наказали, вкусняшку со стола я стащить успела, постыдный секрет Эдварда узнала.
Кто бы мог подумать, что у этого молокососа разовьется страсть к карточным играм. При таком-то папаше! Хотя чего удивляться? Подросток, бунтует как может, при этом не понимая, что можно очень сильно влипнуть. Такие люди, как его партнеры по картам, шутить не любят и не умеют. Здесь крошка-моран бессилен, да и ведьме в такие проблемы лезть не стоит. Вот стану обратно человеком, тогда и расскажу все Честеру. Пусть он сам разбирается со своим сыном. Поговорит с ним как мужчина с мужчиной, объяснит, что такое хорошо, а что такое плохо. Заодно пусть и притон этот придавит, все польза городу будет.
— Слушай, а как долго Роберт останется в таком состоянии? — с некоторой долей сомнения спросила Ванесса, когда мы уже тряслись по лесной дороге в сторону дома.
Я крякнула два раза.
— Два месяца? — сразу поняла она, — Здорово!
Конечно здорово. Я по-другому не умею.
В поместье мы вернулись вечером, когда солнце уже лениво золотило верхушки деревьев. Ванесса тут же убежала по своим делам, а я еще посидела на голове у мраморного льва, любуясь на парк. На улице пели птицы, пахло цветами и свежескошенной травой. На душе было тихо и спокойно…Вплоть до того момента, как я переступила порог.
— Стоять, — тяжелая рука придавила меня к полу. Я от испуга истошно завопила, задергалась, забрыкалась, пытаясь высвободиться, но безуспешно, — думаешь, так легко отделаешься после того, что утром натворила?
***
Я изо всех сил заскребла лапами по полу, стараясь вырвать, но проклятый дознаватель был сильнее. Взял меня за шкирку, поднял в воздух. На всякий случай второй рукой за хвост схватил, памятуя о том, что я им могу хлестнуть по наглой морде.
— Я тебе подёргаюсь, чучело, — он потащил меня в подвал, в ту самую лабораторию, где мы с Винни утром колдовали, — я тебе повыворачиваюсь!
Усадил на круглый столик, придавил своими тисками, так что лапой не шелохнуть. От возмущения я начала громко ругаться:
— Пусти меня, гад! Я буду жаловаться! Королю!
Кьярри шуровал на полках, сердито хлопал дверцами и, наконец, нашел какой-то пузырек с настойкой чайного цвета. Потом решительно двинулся в мою сторону.
Он хочет меня отравить??? Я забилась сильнее, чуть из шкуры не выпрыгнула от усердия, но освободиться так и не смогла.
Честер зубами вытащил пробку, сердито сплюнул ее в сторону и потянулся ко мне.
— Не смей, — заголосила я, но ему было глубоко плевать на вопли морана.
Схватил, к себе прижал одной рукой, жестко зафиксировав, насильно заставил открыть рот и щедро вылил туда содержимое склянки. Тут же безжалостно зажал пасть своей лапищей, так что не вдохнуть. Я задергалась, замычала и, несмотря на отчаянное сопротивление, сделала глоток.
Что это у нас? Сладкое, с миндальным привкусом, на заднем план остаётся отголосок мелисы…Оборотное зелье? Я даже затихла.