– Сними рубаху и вытри рожу, – велел Денис. – Что это за дрянь на тебе? И башку свою дурную вытри, а то застынет в волосах – не отмоешь. Как тебя угораздило?

– Служил Отечеству! – гордо ответил Гераська. – Ох, не возьмут меня теперь в «Чепуху»… после такого-то… Но я Отечеству служил!

– Каким манером? – удивился Давыдов. – Что же с тобой делать-то? Все бани закрыты… Вот что, я тебя к господину Барсукову отвезу, там тебя Кузьма отчистит и отмоет. Высматривай извозчика и докладывай!

Доклад Гераськи был одновременно загадочен и прост. Парнишка, прислуживая за столом графа и Бабушинского, уносил грязные тарелки, как полагается, составляя одну на другую. Мата Хари, уставившись на него, вдруг воскликнула: «О, рюсски маладес!» и что-то стала объяснять по-французски графу. Гераська, от греха подальше, поскорее утащил тарелки. А на кухне, разбирая стопку, обнаружил, что к соусу приклеились листки с цифрами. Цифры были написаны карандашом. Видимо, гости в ожидании еды вели деловые разговоры. Сообразив, что листки будут интересны Давыдову, Гераська стал их разбирать, чтобы стереть соус. На секунду отвернулся, глядь – листков нет, а новый мужик-судомойка что-то сует за пазуху. Гераська потребовал: верни, не то плохо будет. Тот ответил бранью и попытался улизнуть с кухни. Гераська на него набросился, и начался уже известный Давыдову кавардак.

– Ну, и где листки-то?

– Так он же их утащил! Там два еще на тарелке оставались. Они, видно, ко дну прилипли, когда Савелий тарелки ставил, а потом со дна к соусу и прилипли…

– Черт знает что… – Денис искренне расстроился: вот невезуха! – Извозчик! Эй, сюда!.. Гераська, едем!

На сей раз Барсуков был дома – отсыпался после подвигов. Кузьма получил приказание сунуть Гераську в горячую ванну и отмыть до блеска. Парнишка, горько оплакивая попорченный фрак, пошел раздеваться. Кузьма включил газовую колонку для нагрева воды и вышел к Давыдову.

– Меня не искали? – спросил Денис.

– Нет, телефон весь вечер молчал.

Тут-то и раздался звонок.

– Господин Давыдов, это Нарсежак. Необходимо встретиться.

– Вы где?

– У Марьиной Рощи.

– Ловите извозчика, гоните ко мне на Петровку…

Сказав это, Денис понял, что в «Метрополь» до утра уже не вернется. Это было обидно, однако служба всегда на первом месте…

Нарсежак примчался довольно быстро. Он был одет весьма причудливо – в белые штаны и дорогой пиджак. Но под пиджаком не было решительно ничего. А волосы стояли дыбом.

– Ну, слава те господи! – воскликнул Давыдов, впустив его. – Где вы были, отчего не телефонировали?

– Я с добычей, Денис Николаевич, но что за добыча – сам не понимаю. И я потерпел поражение, как – тоже не понимаю. Все же шло безупречно…

– Вы загадками говорите, Федор Самуилович.