К счастью, на этот раз знаменитый ненавистник акул, он же мэр острова Эмити, оказался прав.
Жители Эджвуда толпами отправились праздновать Четвертое июля, и, если верить полиции, за тяжкие преступления никого не арестовали. Утро понедельника встретило нас празднично-чистыми небесами над головой; казалось, будто горожане проснулись в каком-то особо буйном настроении, радуясь дополнительному дню отдыха и твердо вознамерившись позабыть о недавних невзгодах. Младшие бойскауты закатили для всех завтрак с блинчиками в здании пожарной дружины, а детские бейсбольные команды сыграли два матча подряд. Оба мероприятия пользовались успехом и шумной поддержкой посетителей. Любители барбекю на заднем дворе наполнили воздух волшебным ароматом гамбургеров, хот-догов, жареных цыплят и милым сердцу звуком детского смеха. А в конце Уиллоуби-Бич-роуд, во Флаинг-Пойнт-парк поставили шапито.
У песчаной береговой линии выстроилась целая армия отдыхающих: ревели радиоприемники, взрослые глушили ледяное пиво из пластиковых стаканчиков и усердно зарабатывали солнечные ожоги; дети плюхались в воду с борта попой вперед, играли в салочки и «Марко Поло» на отмели. Чуть ниже по течению на Г-образном пирсе заняли позицию рыбаки и краболовы, закидывая наживку в глубины канала. Десятки семей и стайки подростков разбрелись по травянистым лужайкам парка, объедаясь и упиваясь, бросая фрисби и кольца, запуская красно-сине-белых воздушных змеев.
Игровая площадка бурлила – на ней копошилась орда большеглазых, перекормленных сладостями детишек, которых ничуть не разморило безжалостно палящее солнце. Летний воздух благоухал ароматным духом углей в жаровнях, лосьона для загара, приготовленного на пару крабового мяса и свежескошенной травы.
С наступлением вечера народ потянулся к центру, и на обочинах Эджвуд-роуд собрались толпы горожан. Шествие возглавлял оркестр старшеклассников – они исполнили бодрую интерпретацию национального гимна. Народ повставал с шезлонгов и расстеленных на земле одеял, все стояли по стойке «смирно», пока мимо двигалась шеренга гордых знаменосцев. За ними шли команды младшей бейсбольной и софтбольной[14] лиги, игроки, одетые в спортивную форму, махали бейсболками родителям и друзьям, позировали для фото. За ними катили пожарные машины, «Скорая помощь», полиция – все сверкали проблесковыми маячками и завывали сиренами. Спонсоры шествия и местный бизнес прорекламировали себя целой колонной тракторов, а за ними, чеканя шаг, промаршировали подразделения военных с эджвудского «Арсенала»: золотые пуговицы на форме сияют в лучах заходящего солнца, надраенные винтовки сверкают и взлетают в воздух, как булавы у художественных гимнастов. На задних сиденьях красно-белых кабриолетов восседали победительницы конкурсов красоты «Мисс штат Мэриленд» и «Мисс округ Харфорд» – они махали толпе и посылали воздушные поцелуи, швыряя детям горсти конфет. Как водится, шествие замыкала колонна джипов без верха: на антеннах – американский флаг, на сиденьях – ветераны разных войн, доставшие из шкафов военную форму, медали и ленты на всеобщее обозрение и восхищение.
Когда шествие закончилось, отдыхающие собрали пожитки и разбрелись по городу, чтобы хорошо провести оставшийся вечер. Многие потянулись к парковке у торгового центра – оттуда хорошо видно ночной салют. По толпе, позвякивая колокольчиками, бродили продавцы мороженого и «снежка», а за ними гонялись стайки хихикающих детишек. Многие же, свернув пледы, отправились по домам – посмотреть фейерверк с крыльца. Люди постарше, утомившись от долгого дня на природе, шли прямиком спать.
Как и было обещано, Эджвуд патрулировали усиленные наряды – из полиции штата Мэриленд и департамента шерифа Харфорда. И днем, и к вечеру в толпе присутствовали сотрудники в штатском. Некоторые из них изображали, что они на спортивной пробежке, некоторые прикидывались влюбленными парочками на прогулке, но на самом деле пристально следили за происходящим на пригородных улочках. Кое-кого арестовали за вождение в нетрезвом виде; были и такие, кого арестовали за нарушение порядка – тоже по причине пьянства. А кого-то задержали за фейерверки с нарушениями и мелкое хулиганство. Самое серьезное правонарушение было пресечено, когда двоих иногородних взяли прямо во время фейерверка за хранение марихуаны, а потом в бардачке их же машины обнаружилось незарегистрированное оружие.
Ну, а самая жуть случилась, когда народ в основном уже разбрелся по домам. Сорокатрехлетний Родни Толбот, вечный бузотер и печально знаменитый алкаш, напивался в кредит в «Уинтерс-Ран-Инн», а потом решил улизнуть, не заплатив. Однако выяснилось, что ключи от машины он в машине же и захлопнул. По иронии судьбы, именно эта незадача и спасла его от ночи в каталажке: один из патрульных полиции штата остановился на обочине Седьмого шоссе с целью поймать Родни пьяным за рулем.
Однако на этом везение Родни Толбота и закончилось.
Напроситься в попутчики кому-либо в баре ему не удалось, и Толбот заковылял нетрезвой походкой домой через заболоченный подлесок. Один раз он шлепнулся прямо лицом в ручей, два раза останавливался поблевать.
Когда Родни добрался-таки до своей двухсекционной бытовки на Сингер-роуд, которая служила ему домом, то обнаружил, что дверь заперта. Некоторое время бедолага молотил в дверь, обзывая жену самыми нелестными из известных ему эпитетов и некоторыми, что появились экспромтом. Толбот обошел свой сборный домик сзади, вскарабкался на стол для пикников и попытался проникнуть внутрь через узенькое окошко спальни. В утлом домишке пробудилась от глубокого ступора Аманда, его жена, такая же в хлам пьяная. Не узнав лица мужа в той грязной морде, что пыталась пролезть в окно, она решила, что явился Бугимен и смерть ее близка. Но черта с два Аманда такое допустит! Из чулана пьянчужка вытащила незаряженный дробовик двенадцатого калибра, однако коробки с патронами не нашлось; женщина принялась молотить тяжелым деревянным прикладом нападавшего по затылку. Убедившись, что Бугимен валяется без сознания и угрозы больше не представляет, отважная особа позвонила в службу спасения.
Не прошло и нескольких минут, как перед домом Аманды, воя сиренами, остановились три полицейские машины, «Скорая» и пожарная. Патрульный, которому проделки Родни были ох как хорошо знакомы, тут же узнал предполагаемого убийцу и бесстрастно проинформировал Аманду, что та чуть было не укокошила собственного мужа.
Позже, в участке, офицер лишь удивленно качал головой, делясь с коллегами историей:
– До сих пор поверить не могу. Думал, она разрыдается или ругаться начнет. А она такая посмотрела на Родни, распластавшегося на полу, и давай хохотать от души. Минут пять заливалась не останавливаясь. У меня от ее ржания голова разболелась. А досадно здесь то, что нам эту ужравшуюся в говно дуру и арестовать было не за что: она находилась у себя дома, ни к кому не лезла, а дробовик зарегистрирован.
В четверг на пороге моего дома внезапно появилась Карли Олбрайт. Дверь открыла мама и позвала меня своим ангельским голоском:
– Ричард! К тебе
Когда я вышел в прихожую, мама подняла свои хорошенькие бровки и ухмыльнулась мне. Я сделал вид, что не заметил, и вышел к Карли на крыльцо. Мы сели на верхней ступеньке. Карли улыбнулась:
– Ричи… тебе что, нельзя девочек в дом приглашать?
– Поверь, сама не захочешь. Мама заставит тебя съесть обед из трех блюд и заговорит до смерти. Как прошел День независимости?