— Я вполне здорова, — удивленно ответила на это девушка, вскакивая на перила и поудобнее усаживаясь на них, чтобы видеть лицо Горация лучше. Ей нравилось смотреть на светотени, отражающиеся на бледном и строгом профиле ее друга из сновидений. С ним она чувствовала себя свободной и такой счастливой!

— Я боюсь, что моя болезнь может затронуть и тебя, Корделия, — сказал Гораций, обхватывая ее за талию и прижимая ближе к себе. От кронпринца пахло тем самым праздником, о котором она позабыла, но счастливые отголоски которого приносили ей покой и умиротворение.

— Ты не способен причинить мне вред, — горячо высказалась Корделия, обнимая Горация за плечи и поднимая свое лицо к небосводу, который к этому моменту потемнел. Одна за другой в небе стали зажигаться звезды, и Гораций вдруг отстранился.

— Пора, — только и сказал он, вдруг превратившись в большую смазанную тень, махнувшую крылом и исчезнувшую в ночи.

— Пора, — с грустью повторила Корделия, просыпаясь в собственной кровати и снова совершенно не помня, что является причиной счастливой улыбки, расплывшейся на ее лице до онемения мышц.

Впервые за многие недели пребывания в Дарленде я осознала, что наслаждаюсь погодой: свежестью осеннего ветра и теплыми лучами розовых светил, окрасивших небосвод в яркие багряные тона. Прохладой воздуха, остужающего разгоряченную после пробежки кожу, и ароматом трав, опутавших в саду резиденции каждый свободный миллиметр.

С деревьев, медленно кружась в воздухе, опадали листья, покрывая тропинку под ногами и устилая крыши ближайших домов, спрятанных за невысокими оградами, разноцветным полотном, но с холма, венчающегося беседкой, открывался вид не только на городские улицы, но и на Центральную площадь, на здание портальных перемещений и Академию Темнейших.

Присев на лавочку в беседке, чтобы немного передохнуть, я смотрела на пики Академии и думала о том, что в ближайшее время Вениамин ас Сольд придет, чтобы проверить мои знания и провести испытания. К этому времени из стажеров ВСМП в Дарленде остались только мы с Сафией и Максом, остальные покинули Темное королевство, кто с огромным облегчением, кто со слезами и мольбами оставить их здесь на ПМЖ. Только наш наставник беспощаден и безжалостен к тем, кто не открыл в себе мощного дара, поэтому на его снисхождение я давно не рассчитывала, только на поддержку Горация.

Стоило подумать о кронпринце, как он появился на тропе собственной персоной. Гораций медленно брел вверх по холму, засунув руки в карманы теплой мантии, отороченной мехом, и низко склонив голову, как исследователь редких насекомых, который каждую секунду смотрит себе под ноги в надежде открыть новый и редкий вид.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Привет, — поздоровалась я с Горацием, который вздрогнул и резко вскинул голову. Его темный взгляд проник прямо мне в душу, но я привыкла к ледяной ауре кронпринца и больше не шарахалась от него, как от проклятого, хоть он таковым и являлся. Проклятие Горация за этот месяц никак на мне не сказалось, и я надеялась, что так будет и дальше.

— Темного дня, дорогая, — ровным голосом, сохраняя приличия, ответил Гораций, приближаясь ко не и протягивая руку, в которую я вложила свою ладонь. Он наклонился и прижался губами к моим пальцам, а я вновь испытала острый укол счастья, пронзившего всю мою сущность. В последнее время рядом с кронпринцем мне постоянно хотелось улыбаться, и я искала причину этого чувства, но не находила. Мы виделись лишь за ужином и во время выходных, которые каждый из нас проводил по-своему. У Горация находились неотложные дела то в лаборатории, то в библиотеке, то в северном крыле резиденции, а я упорно постигала новые для меня науки, которых к концу второго месяца стало значительно больше. Теперь я посещала не только общеобразовательные лекции и практикумы Шарима Нурмалы, но и ходила на боевку, зелья и первоначальное целительство.

— Чем планируешь заняться сегодня? — спросил меня Гораций, склоняя голову чуть набок, отчего его волосы рассыпались по плечам. Я уверенно протянула руку, чтобы коснуться кончиков темных прядей, казавшихся мягкими и послушными на ощупь. Да, я позволяла себе многое из того, что нарушало субординацию между нами, но Гораций поощрял и сам подталкивал меня к подобным поступкам. После ночи, проведенной вместе, мы не раз засыпали на одной кровати, проговорив практически до утра.

— Я бы хотела прогуляться по горам, но ты предупредил, что это опасно. Знаешь, мы могли бы отправиться туда вместе.

Я еще помнила, как Гораций бесследно исчез практически на весь день, и никто не знал, куда он подевался, но после того случая кронпринц больше не покидал пределов резиденции.

— Мы можем попробовать, — неуверенно ответил Гораций, и его лицо вдруг расслабилось, ушла тревожная складка со лба, а по губам скользнула тень улыбки. — В последние недели я чувствую себя гораздо лучше, моя магия пробуждается.

Я вопросительно посмотрела на Горация, и тот вновь нахмурился и только покачал головой на мой невысказанный вслух вопрос.

— Это тяжело объяснить, Корделия, но из-за проклятия я не мог чувствовать собственного дара. Теперь же все иначе.

— Ты считаешь, что это из-за меня? — спросила я Горация, от волнения подаваясь вперед. Он кивнул, прижав меня к своей груди и легонько поцеловав в макушку. Нежно, практически неощутимо, но так, словно мы самые близкие и родные друг другу люди.

Гораций всегда понимал, чего я хочу, и никогда не навязывал собственных чувств, за что я мысленно благодарила его. Находясь рядом с ним, мне с трудом удавалось разобраться в собственном хитросплетении чувств, но одно я теперь понимала точно: я больше не опасаюсь его проклятия, не испытываю страха, не сжимаюсь каждый раз от предчувствия чего-то неизбежно плохого, стоит ему только взглянуть на меня своими черными глазами.