По большому счету, Легушев в случившемся происшествии был невиновен. Сварщики, оставшись без присмотра, выпили, и перебрали, как водится, прожгли полотнище. Потом пытались как-то свою ошибку исправить, но ОТК довело до начальника цеха и заместителя. Начальник цеха прозорливо тут же ушел на краткосрочный больничный.

– Мне эти старинные новинки надоели! Записывай… – подумав, велел Старик Ханину. – Провести внеочередную аттестацию сварщиков. Темплеты передать на испытания в цеховую лабораторию. Кто не справится – перевести на ширпотреб…

Ширпотреб – презрительное слово. И клепать его не так почетно, как делать для армии даже саперные лопатки. И, кстати, не выгодно.

– И сроку тебе на это – три дня, из которых полдня уже прошло. В пятницу доложить.

– Но…

Однако самое неприятное Старик припас напоследок.

– До решения аттестационной комиссии приказываю: остановить приемку в цехе.

Это означало, что продукция не принималась ОТК. Не было приемки – не закрывались наряды, не начислялась денежка сдельщикам.

– Но как так…

– А вот так. Не успеваем сдать полотнище в срок, а стало быть, не выполняем социалистические обязательства. Этого делать еще товарищ Сталин не рекомендовал. Теперь времена другие, но и сейчас за такое по головке не гладят. В министерстве такие разносы устраивают, что и мужики беременеют. Грозят меня и главного инженера повысить, но в обратную сторону. И вам никаких премий, продуктовых наборов…

– Но времени мало…

– Так чего ты расселся? Иди, выполняй! Время – дорого!

Легушев не сразу понял, что Старик выгоняет его с совещания. В том не было ничего незаурядного – рано или поздно все удостаивались такой чести, трудового стимула на скипидарной основе. Даже Фролов.

И, когда дверь за Легушевым захлопнулась, Старик пробормотал:

– Сверла, ему, видишь ли, не завезли…

Зал взорвался смехом.

И Легушев, который не успел отойти далеко, понял – смеются над ним.

–

Всем было ясно: Старик младшего Легушева невзлюбил. Потому как Старик – интриган с опытом, таких мальчиков он в былые времена по три на день съедал. А тут, если подумать, сынок будет делать карьеру на заводе, пока папу не переведут в столицу. Да и не факт, что младший туда съедет, а вдруг ему здесь понравится? А после начальника цеха, следующая должность – Старика. И он, если на пенсию пойдет, уже не вернется.

Но у Старика – свои планы, свои знакомства. В министерстве, в Москве, его, конечно, знают. Знает он, разумеется, и Санникова – председателя горсовета. Но что важнее – вхож к Кочуре.