– И че?

– И че? Вы знаете, «че», мистер Колливер. Это значит, что прежде, чем указать на Даррена О’Дрисколла, вы получили документ, в котором ясно говорится, что в полиции будут рады свидетельским показаниям против О’Дрисколла. Иными словами, вы знали, что в полиции его подозревают, еще до того, как показали на него.

– С меня хватит, чувак. Это просто бред.

– Это правда, и вы это знаете, – сурово ответил Майкл. – Вы очень хорошо это знаете. Более того, на этой стадии – в этом документе – еще ни слова нет о Саймоне Кэше. Ни от вас. Ни от полиции. Почему так?

– Не уверен, что свидетель может ответить, почему в документе полиции не упоминается ваш подзащитный, мистер Девлин.

Майкл не посмотрел на судью Левитта. Просто ответил на его возражение.

– Может, если знает, что Саймон Кэш невиновен и находится здесь только потому, что он соврал, ваша честь. Но не буду настаивать.

Все внимание Майкла снова устремилось на Колливера. Хищник приближался к цели.

– Полагаю, мистер Колливер, после того, как у вас появился документ с именем Даррена О’Дрисколла, вы подумали, что уже не будете выглядеть таким стукачом, если донесете на него. Раз полиция уже его подозревает. Правильно?

От этих слов глаза Колливера вспыхнули. Утопающему протянули спасательный круг.

– Точно. Потому-то я и смог дать показания. Даррен уже был на крючке. Так зачем мне отвечать за то, что он сделал?

– Действительно, зачем? – Майкл театральным жестом призвал присяжных к вниманию. – Уверен, ни один мужчина, ни одна женщина здесь вас не осудит. Если закрыть глаза на маленькую деталь.

– Какую?

– Дату вашего свидетельского заявления полиции, мистер Колливер.

– А че с ней не так?

– Вы написали свидетельское заявление 7 марта этого года.

– И?

– То есть почти через три недели после того, как вы получили доказательства. И описание дела, где говорилось о том, что в полиции подозревают О’Дрисколла, что позволило вам наконец сказать правду.

– Че? – Гнев Колливера, казалось, рассеялся, не выдержав бесконечных рассуждений Майкла.

– Я хочу знать, почему вам потребовалось так много времени. Теперь, когда ваша совесть позволяла вам показать на О’Дрисколла. Ведь в полиции уже его подозревали. Так почему вы ждали? Целых три недели?