Как то раз, в день рождения Дадли, Дурсли пошли в зоопарк, прихватив и меня с собой. Я уже бывал пару раз в Лондонском зоопарке с родителями друзей, так что примерно представлял где и что находится. Как только получилось отделаться от дяди и тети, обещавших оторвать мне голову, если я не вернусь к машине в три часа дня, я сразу же пошел в террариум.
Змеи всегда привлекали меня. Я, чем пугал многих детей, заметивших меня, мог спокойно с ними коммуницировать, брать на руки, гладить и даже общаться. Конечно, мозг змеи не мог выдать ничего вразумительного, но все же, забавно, что они меня понимали и даже могли прошипеть что-то простенькое в ответ.
Конечно же, я держал свой навык змееуста даже в большей тайне, чем магию. Если летающие вещи еще как то можно было объяснить, сослаться на галлюцинации или какую-нибудь другую муть, то вот мальчик, сидящий в окружении гадюк и шипящий на них без капли страха, это точно не то, что я бы хотел показать миру.
Так вот в зоопарке в тот раз я направился напрямую к змейкам. По дороге, я конечно же, заглянул посмотреть на львов, на всяких других кошек разной величины и опасности, все же коты мне нравились и в будущем я хотел бы завести себе мурчащую постельную грелку.
Утолив любопытство, я вошел в закрытое прохладное помещение. Тут, закрытые стеклами и подсвеченные яркими лампами, в вольерах лежали самые разные рептилии.
В отличии даже от самых старых диких гадюк и ужей, интеллект которых оставался на уровне двухлетнего ребенка, местные удавы, питоны и анаконды, были вполне разумны. Вот только разговаривать со змеей в людном зоопарке было тяжело. Так что большую часть времени я просто бродил по террариуму, рассматривая вольеры.
Но все же, в тот раз, заметив нового, особенно огромного удава, который вырос в далеких джунглях Южной Америки, и я решил расспросить его о родине. И мне интересно и змейке не скучно. Хоть я и говорил очень тихо, змея все равно слышала меня через стекло, как и я ее.
Мы не заметили, как разговорились. Питон пожаловался на глупых туристов, тычущих в него пальцами, на ужасный вольер с гнилой водой и ярким светом. А я рассказывал про свою жизнь в чулане.
Как вдруг, я получил сильный удар в ребра, от которого болезненно согнулся и упал на пол. К стеклу прижался с воплем: “смотри, он шевелится” Дадли. Жирный свин слюнявил стекло.
А затем это самое толстое стеклышко просто пропало. Вот так, прямо как по волшебству. И мой жирный кузен полетел прямо в затхлую воду к змее. Благо, питоны не ядовиты, а душить жиртреста моему новому другу не хотелось. Прошипев мне благодарность, змея выползла из террариума и, пугая народ, поползла в сторону выхода.
Уж не знаю почему, но именно меня обвинили во всем и заперли. Как, по мнению родственников, десятилетний мальчик мог заставить стекло в мгновение ока испариться, я не представляю. Хотя, если подумать, то я как раз владел магией, так что не исключаю, что именно по моей вине Дадлик оказался полностью мокрый.
К вечеру дня получения письма, за полчаса до ужина, который всегда готовила тетя, показывая, какая она хорошая хозяйка, ибо я не верил, что она просто не хотела нагружать меня по вечерам работой, я направился к дому. Старый велосипед Дадли мирно поскрипывал при каждом обороте педалей.
Улицы, совершенно пустые, освещенные закатным солнцем, походили на идиллию из американских подростковых сериалов. А посреди проезжей части с растрескавшемся асфальтом, посыпанной листвой стоящих по краям деревьев, катился старомодный велосипед с подростком с растрепанными волосами.
Дом Дурслей стоял на недавно обновленной улице вместе с другими дорогими коттеджами. На первом этаже горел свет в гостиной и кухне, вероятно, тетя и сегодня готовит ужин. Постояв у входа пару минут, я думал о том, что для полноты картины не хватает старой пачки Мальборо и той песни Луи Армстронга из Очень странных дел.
Помечтав немного о всяком, я завел велосипед и вошел в дом, встретивший меня запахом печеного мяса. Дадли, вероятно, уже вернулся и сидел у себя в комнате, дядя читал газету, не обращая на меня внимания, а тетя хлопотала на кухне. К ней я и направился, проводя свою обычную линию поведения с родственниками. Нужно быть учтивым, даже, если тебя все равно ненавидят. Тогда последствия будут куда мягче, чем если продолжать огрызаться.
А скоро, я надеюсь, я вообще смогу покинуть этот негостеприимный дом и забыть про него как про страшный сон.
— Тетя Петунья, вам помочь? — спросил я, подходя к кухонному столу.
— А, что? Нет, не стоит, — рассеянно ответила она.
Дядя Вернон усмехнулся, взглянув на меня исподлобья. Ну я отправился к себе, надеясь, что на этот раз мне перепадет нормальная порция ужина.
За долгие годы, что я жил в каморке под лестницей, я успел обустроить ее по своему скромному вкусу, сделав вполне уютным местом. Это было небольшое помещение, в которое поместилась кровать, служившая мне так же и стулом, а еще небольшой шкаф, который я использовал как стол и полки. Одежды у меня было не много и она была сложена на самой верхней полке. Чуть ниже я разложил свои книги, школьные принадлежности и некоторые памятные вещи.