Год назад приехали в нашу деревню люди. Купили развалюху покойной бабы Гали. Развалюху снесли, на ее месте возвели двухэтажную бревенчатую избу с резным крыльцом и верандой. Собирались жить в ней сами, но передумали, и дом был выставлен на продажу.

За восемь миллионов.

Тут надо понимать: деревня наша расположена в живописных глухих местах. Вокруг леса, кишащие зверьем: клещами, лосиными мухами и комарами. Кто скажет, что комар – не зверье, тот не гулял в наших дубравах июньским вечером.

Ближнюю рощу облюбовали кабаны, а ближняя роща начинается в пятистах метрах за околицей; матушка моя, выйдя однажды прогуляться, вернулась на удивление быстро и сильно побледневшая. Позже встретившееся ей стадо застрелили охотники.

В двух километрах от деревни течет Ока: широченная, красивущая. Каждая фотография – как открытка для рекламного проспекта. Берег дрянной, грязный, можно и на стекло напороться, и на ржавый гвоздь. Течение страшное – детям купаться нельзя, да и взрослым надо бы с осторожностью.

Продукты привозим свои. Можно, конечно, и в магазин сходить в те редкие дни, когда он работает. Там есть замороженный минтай, водка и два вида сушек, которыми побрезговала бы и крыса. Еще тетрадки, карамельки и искусственный цветок «гвоздика пластиковая» – если вдруг на первое сентября приблудится к нам одичавший учитель.

Что еще? Кладбище есть, в сыром лесу.

Церкви нет, конечно.

Зимой деревня вымирает. Три вечных старухи, два полумертвых алкоголика да друг моего детства Василий, которого боятся и вечные старухи, и полумертвые алкоголики.

Теперь вы понимаете, отчего, услышав о восьми миллионах, местные начали смеяться? Приличный дом с большим участком у нас можно купить за полтора.

Стоим с тетей Машей и соседом, обсуждаем расценки на картофель и небывалый урожай терновника. Мимо идет семейная пара дачников, обосновавшаяся в деревне пару лет назад. И остановившись, чтобы поздороваться, немедленно заговаривает о том, что обсуждают все, – о немыслимой цене на новый дом.

– Хи-хи! Восемь миллионов! – говорит супруга. – Это в нашей-то дыре!

– Да сюда бесплатно-то не каждый поедет! – вторит ей супруг. – Мы сами здесь землю купили только потому, что у меня сестра в Гороховце.

Тетя Маша меняется в лице.

– Ну и дураки, что только поэтому! Да у нас здесь воздух знаете какой? Его вдохнешь утром – и выдыхать не хочется! А леса, леса-то какие!

– С кабанами… – вякаю я.

– С кабанами, зайцами, лисами, селезнями! – воодушевленно подхватывает тетя Маша. – А соловьи по весне поют – целыми ночами ведь выводят, поганцы! поубивала бы! но как же славно, аж душа заходится!

Оробевшие дачники молчат.

– А рыбалка… – мечтательно говорит сосед. – Ведром черпнешь у берега, вынимаешь, а оно с раками.

– А озера! На наше Свято-озеро за сто километров люди ездят!