1. Стальная рука

По дороге, мы смогли наладить радиосвязь с нашими ребятами из конторы в Ревеле. Все четверо, хвала Господу, были живы, хотя трое получили ранения, к счастью, легкие. Молодцы, ребята – сумели отбить атаку с суши, не дрогнули во время артобстрела, а ночью, забрав и рацию, оружие, и наиболее важные документы, выскользнули из полуразрушенного здания, смогли украсть лодочку, и дошли до острова Ульфсё. Да, того самого, где мы когда-то стояли в ночь перед Ревелем.

Казалось бы, зачем теперь спешить? Но одна мысль не давала мне покоя – пусть Ульфсё необитаем, но шведы вполне могут высадить там поисковую партию, и тогда ребятам каюк. Значит, забрать их нужно будет ночью, а с рассветом устроить шведам показательную порку, чтобы они поняли, что с русскими лучше не шутить. Только так, веры им больше нет.

К Ульфсё мы подошли в два часа ночи, и я лично пошел на берег в составе поисковой партии. К счастью, своих нашли мы сразу – четверых наших ребят и двух местных девушек. Как нам уже сообщили, трое из наших «купцов» были ранены, но не очень серьезно. Девушки, к счастью, физически были в полном порядке, но обе нуждались в срочной психологической помощи. Так что всех, кроме главы конторы, «купца» Севы Мышкина, пришлось немедленно передать Ренате и ее команде. А Сева, спокойный, как катафалк, начал свой рассказ:

– Просыпаемся мы с Кэтхен… То есть, я хотел сказать, просыпаюсь я, и видим – вижу – прямо картина Репина «Не ждали». В залив входит дюжина парусников под шведскими военными флагами. Думаю, интересное кино… ну и приказал подготовить все к возможной эвакуации, мало ли что. Рацию решил пока не задействовать, подумал, что батарейки-то у нее не вечные. Зря, наверное. А вот пулемет и винтовки к стрельбе мы подготовили.

От одного из кораблей отходит баркас и идет к берегу. Что там было дальше, из конторы видно не было, даже со второго, жилого этажа, а покидать ее не хотелось – нас было всего четверо. Вскоре приезжает карета, выходит из нее бургомистр со свитой и идет к нам.

Я открываю дверь, мол, добро пожаловать, что случилось? А он мне отвечает не в такт – рус, сдавайсь. Другие же пистолеты поднимают. Я захлопнул дверь и запер ее на оба засова. Карета-то уехала, да вот свита осталась, разве что отошла в начало улицы. А потом смотрю – туда еще какие-то архаровцы подкатили, кто с мушкетами, кто – не поверишь – с копьями, а кто-то с самыми настоящими алебардами. А затем туда же пушечку выкатили и заряжать начинают. Мы не выдержали и дали пару очередей, видим, они начали движение в нашу сторону. Ну мы им доступно разъяснили с помощью свинца, что они были неправы, и те, оставив пару десятков убитыми и ранеными, разбежались.

Понятно было, что так просто они не отстанут. Я приказал местным сжечь все бумаги, кроме тех, которые были в особых папках – вот они, кстати. А сам задумался – уйти, конечно, можно, да вот вряд ли нам дадут это сделать. И тут слышу, залп, и два ядра угодили в наше здание. Одно – прямо в мою спальню, этажом выше. Бедная Кэтхен… Второе – в кабинет на углу, там, где сидят наши юристы. Точнее, сидели – всех пятерых всмятку. Ну все, думаю, оставшаяся жизнь наша будет яркой, но недолгой.

К счастью, намного больше ядер угодило в склады между нами и морем, смотрю, они начинают разгораться. А ветер-то по направлению к морю идет, так что дым туда сносит. Обстрел прекратился, но было ясно, что рано или поздно нас отсюда выкурят.

Говорю местным – кто хочет, уходите, это не ваша война. Все и ушли, кроме Магды и Бэрбель. Вот только… Не успели они зайти за угол, послышались истошные вопли, а потом оттуда начинают выкатываться головы – как мужские, так и, блин, единственная женская – из девушек ушла одна лишь Лизхен. Выместили, мрази, свою злость на бедной девушке.

Они ещё пару раз пытались пробиться к нам, потеряв при этом еще с полдюжины. А как только начало темнеть, Саня растяжку поставил на двери в кабинет, мы взяли все, что приготовили, и через заднюю дверь рванули к морю.

Повезло – лодочку нашли, даже с парусом, потом три часа шли на этот поганый Волчий остров. Где-то через полчаса после того, как отошли от берега, услышали взрыв – наша растяжка сработала. Надеюсь, что они подумали, что нас под обломками похоронило.

Да, подумал я, ни хрена ты не продумал, Лёха. Ловушка, а не контора, и даже путь к отступлению ребята сами чудом нашли. Тоже мне, блин, начальничек экспедиции…

Начинало светать, и наша «Победа» вошла в Ревельский залив. Сзади, на горизонте, мы увидели «Льва» – спасибо, конечно, ребята, но ваша помощь уже вряд ли понадобится. Да, зря мы не предусмотрели рации для всех кораблей… Впрочем, нас они вряд ли спутают со шведом.

В заливе находилось шестнадцать шведских военных парусников – от огромного «Васы» с полусотней пушек (знаю, потому как смотрел в энциклопедии) и до маленького «Енхёрнингена» («Единорога»). И наши орудия начали свою работу.

Мы решили для начала сконцентрироваться на самых старых кораблях, названных в честь фруктов и цветов. Первым взорвался «Эпплет» («Яблоко»), после него «Пэрон» («Груша»), далее «Кёрсбэрет» («Вишня») и «Розен» («Роза»). Разделавшись с «ботаниками», мы решили сделать короткую паузу. Через две минуты, шведские флаги поползли вниз, а с «Васы» к нам отправилась шлюпка, с которой к нам поднялись несколько желто-голубых офицеров. Они несколько опешили, увидев направленное на них оружие и услышав мой приказ:

– Руки вверх, подошли поближе. Хорошо. Теперь, кто из вас главный?

– Адмирал Арвид Эрикссон – представился один из них, измождённого вида мужчина лет пятидесяти, и, заметно хромая, подошел ко мне и протянул мне шпагу.