— Ты не только прекрасно поешь, — восторженно воскликнула Линда, — но ещё и очень хорошо танцуешь. Покажи, пожалуйста, ещё раз, только медленно, как ты всё это сделал.

Я ещё раз в медленном темпе повторил каждое движение танца. Вот не зря я мучил себя каждое утро, делал растяжку и упорно садился на шпагат, сейчас всё это дало потрясающий результат. Линда схватывала всё на лету, но кое-что у неё никак не получалось, поэтому я развернул её к себе спиной и взял её руки в свои, чтобы помочь ей своими руками уловить пластику движения, манипулируя её руками. От касания наших оголенных рук между нами пробежала искра, которая развернула Линду лицом ко мне и заставила нас на мгновение застыть поражёнными, а потом впиться губами друг в друга страстным поцелуем.

Затем последовало какое-то дикое сумасшествие. Одежда с нас слетела мгновенно и мы оказались лежащими, полностью обнаженными, на полу. Нас поглотила животная страсть, безумная и всепоглощающая, без остатка. Пришли в себя мы минут через пятнадцать.

— Со мной никогда такого не было, — прошептала Линда тихо, сидя на полу абсолютно голая и не стесняясь этого. — Это было как какое-то помешательство. Я даже не знала, что такое возможно. Но если откровенно, я этого хотела с того самого момента, как ты вошёл к нам в гостиницу. И уж если быть совсем честной, то я мечтала о сексе с тобой с первого раза, как услышала твой потрясающий голос и твои песни по радио.

— Со мной такое тоже в первый раз, — честно признался я. — Я, обычно, на малознакомых девушек не набрасываюсь, но тут, прямо передо мной, танцевала твоя восхитительная и соблазнительная фигурка, возбуждающе двигающаяся в танце. И это меня зацепило, плюс какая-то искра, пробежавшая между нами, и потом наступило полное затмение.

— Тебе понравилось?

— Очень.

— Тогда давай, я тебя поцелую за это. Ты мне ещё минут десять покажешь движения и потом пойдём из зала, а то меня могут начать искать.

Мы быстро оделись и привели себя в порядок. Самое удивительное, мы не чувствовали никакой неловкости или стыда от того, что произошло между нами. Мы не отворачивались друг от друга, не прятали и не отводили глаза, а наоборот, открыто смотрели друг на друга и улыбались. Нам было хорошо, как будто, только что просто вместе позанимались спортом, но чертовски приятным его видом, несколько похожим на борьбу, но очень специфическую.

С моей помощью Линда ещё раз повторила весь мой танец от начала до конца и у неё всё отлично получилось. Я не знал, чему она больше радовалась: тому, что до этого случилось с нами или тому, что у неё получилось правильно исполнить мой танец. Мы ещё раз поцеловались перед тем, как выйти из комнаты-зала.

— Я надеюсь, что в один из дней до твоего отъезда мы сможем повторить то, что нам обоим так понравилось? — спросила Линда, заглядывая с надеждой мне в глаза.

— Обязательно повторим, я тебе это обещаю. Только не забудь, в семь тридцать приходи в 10 °Club. Если нас к тому времени ещё не будет, то скажи на входе, что выступаешь с танцевальным номером в нашей песне «Maniac».

— Я не опоздаю и непременно вас дождусь, ты полностью можешь в этом на меня расчитывать.

Зайдя в наш номер, я тихонько заглянул в спальню и увидел, что Солнышко крепко спит. Я пошёл в душ, немного постоял под струями воды и пошёл тоже прилечь. Аккуратно, чтобы не разбудить Солнышко, я лёг рядом с ней и провалился в сон. И никакие душевные муки меня не терзали. Нет, я не черствый и не бездушный человек, а просто многоопытный и мудрый. И винить себя за то, что случилось у нас с Линдой, я не собирался. Для себя в жизни я усвоил одно правило — то, что случилось, уже не изменишь, и кусать себе локти по этому поводу абсолютно бессмысленно и даже вредно.

Я люблю только Солнышко, а с Линдой у нас был обоюдосторонний гормональный всплеск, который мы быстро загасили с помощью секса. Да, это был острый, неудержимый прилив сексуального возбуждения и мгновенно вспыхнувшая животная страсть двух особей противоположного пола, которой мы, с большим удовольствием для каждого, дали выход и нисколько не жалеем об этом.