- Пойдемте, – вздохнула она. – Посмотрим, что можно с вами сделать.

- Я догоню вас, – подал голос Володя, уже успевший снова усесться за компьютер. – Надо посмотреть некоторые данные перед докладом руководству. Максим, не задерживайся, встретимся в кабинете Александра Евгеньевича.

В медблоке Алена Сергеевна заставила меня снять футболку и сразу же уложила на кушетку. К этому моменту у меня уже начиналось головокружение и болели глаза от яркого света.

- Если верить показаниям датчиков, которыми оснащена ваша игровая капсула, то у вас был очень высокий уровень мозговой активности, – пояснила Алена Сергеевна, светя мне в глаза небольшим фонариком. – Я бы даже сказала близкий к запредельному. Такое ощущение, что вы не в капсуле лежали с закрытыми глазами, а, как минимум, проводили сеанс одновременной игры в шахматы. Причем не на двадцати, а как минимум на двухстах досках. Я сначала даже подумала, что сбой в аппаратуре, но нет, сейчас вижу, что вам действительно очень досталось.

- Так-то, – согласился я с симпатичной докторшей. – Пока был в игре – чувствовал себя вполне обычно, а вот после выхода не оставляет ощущение, что голова сейчас просто лопнет.

- Спазм после перенапряжения, – пояснила Алена Сергеевна, набирая в шприц какое-то лекарство. – Сейчас должно полегчать.

И воткнув иголку мне в плечо моментально испортила настроение вопросом:

- Так что все-таки случилось? Из-за чего шум-гам? А то медицинский отдел информировать никто не хочет?

- А вам разве Володя ничего не рассказал? – Как можно невиннее ответил я вопросом на вопрос, протирая место укола любезно поданной ватой.

- Ну он как-то расплывчато…– с невинной улыбкой протянула Алена Сергеевна и смешно передразнила моего куратора. – Ничего непонятно, надо разбираться. Но ведь интересно же.

- Просто там и правда ничего непонятно, – развел руками я. – Все шло как обычно и вдруг бац! Системное сообщение! Все зависло и ничего нельзя сделать. А когда я в реальность вернулся, то обнаружил, что у всех паника, Александр Евгеньевич требует объяснений, а что и как объяснить никто не знает.

- Да уж, – Алена Сергеевна даже не пыталась скрывать разочарование. – Я-то думала, Максим, что вы в самой гуще событий и наверняка в курсе произошедшего. А на самом деле…

Не знаю, чего она пыталась добиться таким эмоциональным спитчем, но на меня это явно не подействовало. Только в очередной раз укрепило в мысли, что прекрасная девушка Алена ведет какую-то свою самостоятельную игру. Кстати, где гарантии того, что не она работает с Крысенышем и его подручным Мурзиком. По крайней мере, в чем-то их вопросы очень даже похожи.

Но развивать эту тему сейчас мне совсем не хотелось. Я криво улыбнулся, пожал плечами и отправился в кабинет Бурого на семьдесят пятый этаж небоскреба. Пока ехал в лифте, поймал себя на мысли, что голова действительно начала болеть ощутимо меньше, наоборот, появился какой-то эмоциональный подъем и прилив сил. Это хорошо, разговор, чувствую, предстоит тяжелый. Впрочем, главное, чтобы с работы не уволили. Остальное как-нибудь решим.

В кабинете Александра Евгеньевича народу оказалось гораздо больше, чем я предполагал. И если присутствие хозяина кабинета и Володи, как, впрочем, и Раскевича, было мной вполне ожидаемо, то вот наличие Кречетова оказалось для меня полнейшим сюрпризом. Кроме того, за приставным столиком сидело два неизвестных мне молодых человека. Ну как молодых, по крайней мере, одевался так расхлябанно я лет пятнадцать назад.

- А вот и главный герой сегодняшнего дня! – Возвестил Лев Давыдович, сидящий не на стуле, как все присутствующие, а в мягком и удобном кресле в углу кабинета. – Может быть хотя бы он расскажет нам, что произошло с нашей игрой и чего ждать корпорации.

- Ээээ, – жалобно проблеял я, оглядывая почтенную публику. У меня снова начала болеть голова, потому что мозги вскипели и начали с космической скоростью анализировать ситуацию. Перво-наперво, я понял, что рассказывать все как было всем присутствующим будет излишним. Мне кажется, что рассуждения искусственного интеллекта о том, что Бурый хочет использовать высокие технологии для управления государством явно не предназначены для широкого пользования.

- Ну, ладно вам, Максим Александрович, – подбодрил меня Лев Давыдович. – Не тушуйтесь, здесь все свои.

- Господин Раскевич, – строгим голосом прервал профессора Бурый. – Давайте не будем сбивать с мысли нашего специалиста.

И обращаясь ко мне, добавил: