– Ага, я уже в курсе – Ротунд уже подошёл, и мы с ним немного поговорили. Но остряки, млять, самоучки! Сами по себе решили, сами по себе пошли – охренели вконец!

– Сукины дети они, конечно, так не делается, но это уже после кампании им внушение сделаем, а пока – принимай подкрепление и действуй по плану. Какая тебе с ними нужна помощь?

– Да с пайковым довольствием на них вопрос надо решить. Мы ж на них не рассчитывали, так что мне теперь на всю кампанию припасов хрен хватит. Ротунд мне сказал, что их около тысячи рыл – точную цифирь завтра передам, а пока ориентируемся на эту. Ну и фураж – у них где-то до четверти конницы.

– Это понятно. Фабриций уже распорядился насчёт дополнительных обозов, так что не объедят тебя помощнички. Что-нибудь ещё?

– Ну, на жалованье они по словам Ротунда не претендуют, но если по уму, то надо бы и с ним вопрос решить – тогда, глядишь, и мародёрство к минимуму сведём.

– Понял, передам Фабрицию. Ну, раз такие дела – конец связи!

Выхожу, командую отбой тревоги нашим, посылаю посыльных разъяснить обстановку всему войску. Типа, расслабиться можно – ага, расслабишься тут! "Действуй по плану", млять! А по какому в звизду плану? Который уже благополучно полетел вверх тормашками? Класс, кто понимает! Вон, солдатня в рядах уже ржёт!

– Ротунд, с одной стороны вы, конечно, молодцы, но с другой – тростью бы вам всем хорошенько всыпать за такое самоуправство! – говорю вождю, – По вашей милости надо мной уже смеются, а как прикажу вот эти передвижные крепости разбирать и снова за лимес выдвигаться – уже и костерить начнут от всей своей широкой солдатской души. Ну разве так делается?

– Ну так я же детей в Оссонобу послал. И гонца с письмом тоже послал, и в том письме всё объяснил.

– А когда послал?

– Ну, мы выступили в поход, и я послал.

– Млять, святая простота! Ну какой частью тела ты думал, Ротунд! Вы там ещё только собирались, а в Оссонобу УЖЕ донесение о ваших военных сборах поступило, а объяснений от тебя – никаких, и что им было думать? Ты сам на их месте что бы подумал? Ты гонца послал, а твоя вооружённая колонна УЖЕ по дороге пылит, и не прогулочным ведь шагом наверняка, а поспешает…

– Ну да, вас же догоняли…

– Ротунд, а где на вас это было написано? Я в Бетику выдвигаюсь, передовые отряды уже там, и тут мне приказ с голубиной почтой – войска развернуть и перехватить лузитанских мятежников, дабы не допустить их удара в тыл и соединения с противником.

– Так я же гонца послал!

– А где на твоём гонце было написано, что он к правительсьтву, а не к твоим сообщникам по мятежу? Мало ли, чего он на словах говорит? Хоть и не было меня там, но прекрасно представляю себе в цвете и в лицах, как вяжут твоего гонца и доставляют не к Фабрицию и даже не к Хренио, а просто "куда следует", то бишь в кутузку, потому как не до него совершенно – мятеж надо пресекать и подавлять.

– Но ведь разобрались же?

– Ага, ТЕПЕРЬ – разобрались. Ты хотя бы понимаешь, что не остановись твои передовые разъезды, а продолжи движение – бой бы уже шёл полным ходом!

– Да нельзя было иначе, Максим! Видел бы ты, как наши разбушевались, когда узнали, что вы опять идёте без них! Обиделись так, что мог вспыхнуть насоящий мятеж! Я только этим немедленным приказом о походе и угомонил их! Конечно, мне следовало бы сразу же и гонца послать, пока ещё только собирались, но кто бы мне позволил? Говорю же, и так-то едва их угомонил…

– Отчего же тогда на Совете не сказал, что у тебя всё настолько серьёзно?