– И правда нам в глаза не колет! – сообщил по-русски прямо с порога как раз вернувшийся с прогулки мой старший спиногрыз, отчего сопровождавшие его Кайсар и Мато прыснули в кулаки.

– За кем сегодня победа? – спросил я его тоже по-русски.

– За нами, папа! – и все трое деловито разоблачаются в прихожей, вешая на ккрючки свои кожаные цетры, панцири, шлемы и деревянные мечи, и у всех троих свежие фингалы и ссадины, но настроение – бодрое и весёлое, – Видел бы ты, как мы крепость штурмовали!

– А, эту недостроенную инсулу? – ухмыльнулся спецназер.

– Так точно, дядя Володя! И стены, и лестницы, и зубцы, – это он, конечно, о недостроенном этаже говорит, у которого над оконными проёмами ещё нет перекрытий, и получается в натуре как зубчатый парапет крепостной стены.

– Я тоже в детстве любил на стройке в такую старинную войнушку поиграть, – пояснил я выпавшим в осадок Юльке с Наташкой, – Чем не рыцарский замок?

– Только тем, что ворот нет, – заметил Васькин.

– А мы сделали и ворота, дядя Хренио, – похвастался Волний, – Мы сплели из прутьев большой щит и подпёрли его палками. А с ребятами договорились, что это у нас будут настоящие ворота – ни плечом их не высадишь, ни мечом не прорубишь – ну, чтобы никто этого и не делал.

– А как же вы их тогда штурмовали?

– Так у нас же онагр есть – мы и его сделали. Договорились, что шестой снаряд ворота выносит, так что после шестого попадания их убирают, и можно идти на приступ.

– И что, камнями стреляли? – ужаснулась Наташка.

– Да ты чего, орудие их по дороге не видела? – прикололся Володя, – Оно тот камень и не метнёт. Маленькие вязанки палочек примерно с тот камень величиной. Всё продумали, молодцы.

– И отдубасили друг друга до синяков, – вставила свои двадцать копеек Юлька.

– На войне – как на войне, тётя Юля, – тут уж мы рассмеялись всей компанией.

Философ вопросительно глянул на Аглею, которая служила нам переводчицей при обсуждении сложных для моего хромого греческого понятий, та на меня, и я кивнул ей – типа, можешь переводить ему всё. И по мере того, как она ему переводила, грек всё сильнее выпадал в осадок.

– То, что ваши дети играют в войну, меня уже не удивляет. Но вы учите их в столь малом возрасте ещё и механике?

– Ты имеешь в виду их игрушечный онагр? А почему бы и нет, если им это интересно, а устроен он достаточно просто для их понимания? – пожал я плечами.

– Разве? – даже Аглея не без труда сдержала смех – млять, ну вот сразу видно, что гуманитарий! Я ведь уже упоминал, кажется, что у нас, прожжённых технарей, слово "гуманитарий" относится к числу весьма обидных ругательств? Вот как раз за это…

– Наши дети, как видишь, такие механизмы понимают. И изучают их в наиболее интересной для них игровой форме.

– И вырастут воинами, склонными решать любой спор силой, а не диспутом.