Помолчал, изобразив раздумья. Не собирался показывать посторонним свою радость.

– Клянусь! – согласился как можно заунывнее. – Встретимся завтра на рассвете у камня с кораблем. Около порта. Я как раз приготовлю все необходимое.

– Договорились, – ухмыльнулся Марир, а Олаф поспешил прочь. Оставаться тут дольше не хотелось.

Отправился в сад лепить статуэтку бывшего Сальмарис. Давно понял сущность этого мужчины и сейчас старался не упустить деталей. Устроился на знакомом месте, зажег побольше огоньков и принялся за дело. Марир напоминал ему хорька: мелкого, юркого, кусачего и вредного зверька. Глина в руках подсказывала еще одну черту – изворотливость. Олаф усмехнулся, но позволил материалу вольности, опыт говорил: магии в округе достаточно и ей можно доверять.

Возился чуть дольше, чем рассчитывал, никак не мог вылепить хвост нужной формы. Зверь казался благороднее, чем есть на самом деле. Олаф переделывал хвост раз пять, заворачивал в разные стороны, уменьшал и добавлял пушистости, но остался доволен, только когда сделал его почти голым. Так хорек походил на длинную крысу, но маг шестым чувством улавливал: полученный зверь точно соответствует сущности Марира.

К концу работы начали слипаться глаза, волнения дня наконец-то дали знать о себе. Олаф вымыл руки в ближайшем фонтане, прихватил статуэтку хорька и сделанную утром черепаху и отправился спать. Решил провести остаток ночи в их с Сальмарис комнате. Понадеялся, что невеста не стала переделывать охранное заклинание и он попадет туда без труда.

Ночь казалась восхитительной. В воздухе пахло цветочной свежестью, с моря дул теплый ветерок, а на небе висели задорные звезды. Олаф вздохнул и на миг прикрыл глаза. Сейчас бы прогуляться вместе с Сальмарис! Рассказать ей о созвездиях или просто напомнить об одной давней встрече у камня. А может, и вовсе искупаться на тихом пляже, а потом валяться в обнимку на прохладном песке и мечтать о будущем. Прикусил губу и ускорил шаг. Все еще будет, надо только все сделать правильно.

В комнате ничего не изменилось с момента его отъезда. Легкий беспорядок окутывал безмятежным уютом, а аромат яблок напоминал о сладких встречах с невестой. Олаф мысленно порадовался, что почти без сил. Вряд ли бы смог заснуть без Сальмарис, будь измотан чуть меньше. Пристроил статуэтки на подоконник, разделся и улегся в постель. Утром предстояли великие дела, и не мешало бы хорошенько отдохнуть.

Проснулся с первыми лучами. Облачился, прихватил статуэтки и отправился к порту. Позавтракает, пока Марир будет добираться к вулкану, а сейчас важно, чтобы тот ненароком не изменил решения и чтобы господин Тадир не вздумал помешать. Интуиция подсказывала, советник, скорее всего, останется в стороне, но полагаться только на предположения было бы наивно.

Около камня с кораблем Олафа ожидали оба: и Марир, и Тадир. Сосредоточенные и мрачные, они смотрели друг на друга и тихо переговаривались. Чародей решил, что это не к добру, и замедлился, на ходу подыскивая аргументы для убеждения. Если Марира он заставит в любом случае, то воевать одновременно еще и с советником не хотелось.

– Я говорил со жрецами, – затянул Тадир вместо приветствия, и Олаф поежился. От траурного тона советника по спине пробежал холодок.

– Что-то случилось?

– Да. Сальмарис стало хуже, они боятся, что не удержат ее до вечера. Раньше они говорили другое, а сейчас пошли на попятную. Похоже, ваш план – единственное, что у нас осталось.

Олаф мысленно отпраздновал победу. Раз его план единственный, значит, Тадир не станет ему мешать. А потом кольнуло сомнение: что, если невеста умирает, потому что он разбил кристалл?

– Жрецы с самого начала предупреждали, что так может случиться, – будто угадал его мысли советник. – Реакция на такие ранения непредсказуема. Просто мы до последнего верили, что госпожа справится.

– Тогда не будем тянуть, – подытожил Олаф и, вручив Тадиру обе статуэтки, полез в карман за сердцем кристалла. Протянул его Мариру. – Езжайте к вулкану. Я подскажу вам путь. Верьте своему внутреннему голосу.

– Так просто? – поинтересовался Марир то ли в шутку, то ли всерьез, и Олаф заметил ямочку на его гладковыбритой щеке. Подумал, что женщинам она наверняка нравится. Сжал кулаки. Сальмарис не достанется этому шуту в любом случае!

– Да, вам будет просто. Непросто будет мне. Постарайтесь нигде не задерживаться.

– После того, что поведал нам господин Тадир, задерживаться глупо, – пожал плечами Марир. – А вы извольте исполнить клятву.

– Непременно, – ухмыльнулся Олаф, взял у Тадира статуэтки и собрался к лодкам.