— Знаешь, что я тебе скажу? — добавил он. — Прежде всего должны были обыскать ее собственную квартиру или квартиру ее матери. Почему они сразу кинулись ко мне и к Марии?

Тамара призадумалась и неуверенно пожала плечами:

— Не знаю… В самом деле странно! Может быть, их квартиры уже обыскали, просто мы об этом незнаем? А может… Может быть, карты ищет кто-то и) ее родственников? Например, муж?

— Брось, он бы просто позвонил мне и прямо сказал, что ему нужно.

— Ты до сих пор слишком ему доверяешь. Не забывай, какую тайну делала Нина из своего «имущества»! Она ведь тоже могла сказать прямо, зачем пришла! А вместо этого плела какую-то чепуху, Валерий так и не понял, что ей было нужно.

— Почему она боялась назвать вещи своими именами?

— Кто знает… — Тамара подошла к нему вплотную и заглянула в глаза. — Скажи… Только не обижайся, ладно? Ты вполне уверен в ее честности? Я имею в виду не вранье, а кое-что другое. Подумай, какой выстраивается ряд: Маша, хранилище, их визит туда в начале октября, эти странные карты…

Олег промолчал, стараясь не встречаться с ее взглядом, который упорно требовал какого-то ответа. Наконец не выдержал и отвернулся к окну. Тамара не стала настаивать на немедленном ответе. Ее каблуки простучали, удалившись на кухню. Оттуда поплыл сигаретный дом. Слава богу, она больше ни о чем не спрашивала.

Эти карты… Невозможно! Эти карты принадлежали Нине легально, они достались ей по наследству, были куплены случайно… Все, что угодно, но украсть она не могла! И потом, ведь она была в хранилище вместе с Марией, а за нее Тамара ручается, как за саму себя. Что же получается — крали на пару?

«Ни за кого нельзя ручаться, — подумал он. — Почему я, например, так безусловно верю Тамаре? Да полно, кому я теперь способен верить? Нина — воровка? Что ж, может быть. Но в таком случае — Мария сообщница. Впрочем, это еще нужно доказать».

Он пошел на кухню и как можно спокойнее сказал, что готов проверить эту версию. Можно прямо сейчас или в крайнем случае завтра поехать в хранилище и спросить, имеется ли там книга, из которой могли вырезать карты. Если такая книга есть — нужно просто-напросто ее проверить на предмет вырезанных листов.

Тамара выслушала его с каменным лицом. Ему показалось, что это предложение не слишком ее об радовало. Наконец она ответила, что не слишком расположена так поступать.

— Почему же? Ты только что обвинила Нину в воровстве! Кстати, каким образом она могла провернуть такое дельце? Ведь та женщина из хранилища…

— Александра, — напомнила она забытое имя. — Да, помню. Она говорила, что в подвал спускались все вместе. И конечно, на глазах у всех Нина ничего вырезать не могла. Но откуда еще могли взяться карты? И вообще — что это за внезапный интерес к бывшему месту работы? Она столько лет спокойно жила и не вспоминала о хранилище! И вдруг забеспокоилась, нашла Машу, разорилась на угощение для тамошних сотрудниц… Странная сентиментальность!

— А ты не думаешь, что она могла пойти в хранилище, чтобы найти подобные карты и сравнить со своими? Или просто получить консультацию?

— Ни с кем она там не консультировалась! И если твоя Нина получила эти карты законным путем — почему она делала из этого такую тайну?

— Ну хорошо, — сдался он. — Ты твердо убеждена, что Нина — воровка. В таком случае почему ты не хочешь это проверить? Если мы найдем порезанную книгу, я первый признаю, что…

И тут Тамара не выдержала. Она оборвала его на полуслове и резко заявила, что никогда не позволит бросить тень на Машу. Если обнаружится, что дело обстоит именно так, — значит, Маша сопровождала вора в хранилище, а после укрывала краденые карты!

— Я на такое не пойду! — отрезала Тамара.

— А если это правда?