Кромешная темень. Музыка льётся, как капли воды. Постепенно появляется круг света, в котором – фигура девушки. Половина – белая, половина – чёрная.

– Это игра света, – тихо комментирует Альда, – на самом деле, костюм белоснежный.

Девушка оживает. Движения у неё плавные.

– Альда, – выдыхает Макс, не отрывая глаз от экрана.

– Да. Небольшой этюд о светлой и тёмной стороне личности.

Лиза вскрикивает: рука танцовщицы, та, что тёмная, крошится и пеплом опадает на пол. А затем вся фигура рассыпается прахом. Ветер шевелит кучку пепла, пока не высекает искру, не раздувает угли. И вот уже яркий костёр вспыхивает до потолка. А из него выходит девушка. На ней – рваная на полоски юбка, что шевелится, имитируя языки огня.

Альда на экране танцует. Тело её живёт и сплетается с музыкой. Быстрее. Ещё быстрее, пока не вспыхивает ярко-белый свет, сменяющийся тьмой, в которой белыми снежинками разлетается тонкий девичий стан.

Музыка затихает под завывание вьюги, а из «земли» проклёвывается росток белого подснежника. Движется, развивается, выпускает белоснежный бутон, из которого снова рождается она – хрупкая танцовщица в белоснежных одеждах.

В комнате тихо. Слышно лишь дыхание четырёх человек, что, замерев, смотрят на потухший экран.

– Отвал башки, – подаёт голос Лиза. – Это бомба. Если вы такое покажете на сцене, зал кипятком будет э-э-э… ну, вы поняли.

– Мы покажем намного лучше и эпатажнее, – уверяет её Альда, поглядывая на Макса. Тот ошарашен. Молчит. Он ещё не здесь. Переваривает, наверное, увиденное.

– Это компьютерная графика, игра света и теней. Ну, и экран-ширма, что позволяет показывать три-дэ чудеса, а танцовщику умело и выгодно то появляться, то исчезать со сцены.

Альда пытается объяснить механизм танца, но слов у неё не хватает.

– Я хочу это видеть своими глазами! – заявляет Лиза. – Вы не отвертитесь от меня, Макс! Я буду следовать за вами тенью, торчать на репетициях, чтобы понять, как это действует.

– Если знаешь закулисную жизнь изнутри, потом не сможешь смотреть на всё это столь восторженно, – возражает ей Валера.

Лиза снова спорит, пытается что-то доказать, а брат поглядывает на неё снисходительно, как кот на расшалившихся котят, и, кажется, Лизу это злит.

– Мы пойдём? – спрашивает он у Альды и поднимается с места. Чуткий. Понимает, что им с Максом нужно побыть наедине. Поговорить. Обсудить увиденное.

– Мы? – артачится Лиза, когда Валера уверенно берёт её за руку и тянет к выходу. – Вот ещё! Мы с Максом и не пообщались!

– Потом пообщаетесь. Пойдём, – он непреклонен и строг. Когда надо, умеет включать стального человека. – Если хочешь, я покажу тебе ещё кое-что, – подкупает он Лизу на ходу, и девушка сдаётся. Ей интересно.

Они возятся в коридоре, обуваясь. Снова препираются. Слышен Валерин тихий смех. Наконец за ними закрывается дверь.