Ей нужно быть практичной. Совершенно очевидно, что Риз не дает их браку большого шанса, даже притом, что вступает в него по своим собственным причинам. Она задумалась, почему не подошли две другие кандидатуры, ведь он был столь уверен в том, что она неспособна справиться с работой. Но помня поцелуй в аэропорте и то, как он смотрел на нее, она знала, что он хотел ее. Она хотела его сильнее, чем когда-либо представляла себе возможным желать мужчину, и физически, и эмоционально, но было ли этого достаточно, чтобы удержаться вместе, когда они изо дня в день будут сталкиваться с вызываемой браком рутиной? Будет ли она все еще любить Риза, когда он простынет и станет ворчливым, или будет кричать на нее за что-то, в чем она не виновата? Будет ли он все еще хотеть ее после того, как увидит утром без макияжа, с растрепанными волосами, спотыкающуюся обо все, или когда она тоже будет в плохом настроении?
Трезво взглянув на ситуацию, она решила, что должна поговорить с доктором о противозачаточных пилюлях, пока еще находится здесь. Было бы легко забыть о таблетках, если бы они все обговорили и решили завести детей, но какая начнется неразбериха, если она сразу же забеременеет, а брак потом развалится. Она уже давно обсудила бы этот момент с Ризом, будь их ситуация нормальной, но ничего нормального в ней не было.
Она полностью меняла свою жизнь, от города к сельской местности, от одиночества к браку, полностью, не зная как следует человека, за которого выходила замуж. Она не знала любимые блюда или цвета Риза, его привычки, как он станет реагировать на любую конкретную ситуацию; все, что она действительно знала о нем, было то, что он обладал запасом разносторонних знаний, с которым она состязалась, и её реакция на него, более пылкая, чем на кого-либо еще, с кем она раньше встречалась. Определенно, она следовала за своим сердцем, а не за головой.
Риз захочет, чтобы церемония брака прошла перед судьей, с наименьшей суетой, насколько это возможно. Она не возражала, но решила, что там должны присутствовать Роберт и ее подруга Кристин. Пусть лучше будут свидетелями они, а не какие-то два незнакомца.
Роберт не был столь взволнован этой новостью, как она ожидала.
– Я знаю, что ты влюбилась в него, но разве ты не должна оставить себе на размышления больше времени? Ты встречалась с ним лишь один раз. Или ты
– Я говорила тебе, что он был безупречным джентльменом.
– Ах, но была ли ты безупречной леди?
– Я хороша во всем, что бы ни делала, но я никогда не утверждала, что безупречна.
Его глаза сверкнули, и он наклонился, чтобы ущипнуть ее щеку.
– Ты настроена заполучить этого мужчину, не так ли?
– Он дал мне этот шанс, и я воспользуюсь им прежде, чем он передумает. Ах да, мы поженимся немедленно, даже если мне придется похитить его для этого.
– Он может быть удивлен, – задумчиво произнес Роберт. – Он знает о том бульдожьем упорстве, которое ты скрываешь за своей ленивой походкой и манерой разговаривать?
– Конечно нет. Дай мне срок. Он узнает об этом в свое время, после того, как мы поженимся. – Она изобразила слащавую улыбку.
– Итак, когда я смогу с ним встретится?
– В день свадьбы, вероятно. Не имеет значения, что ты запланировал, я ожидаю, что ты все бросишь и вылетишь, как только я позвоню.
– Ни за что не пропустил бы это.
Кристин отнеслась к заявлению Маделин с еще большим скептицизмом.
– Что ты знаешь о жизни на ранчо? – грозно спросила она. – Ничего. Там нет ничего о чем можно поговорить, ни кино, ни соседей, нет даже какой-либо телевизионной программы. Ни игр, ни опер, ни концертов.
– Ни загрязнения, ни необходимости запирать свою дверь шестью замками, когда уходишь, ни грабителей, когда ходишь по магазинам.